Автор первой рефлекторной теории. Теории рефлекса

Понятие рефлекса (по латыни - отражение) в науку ввел французский ученый Рене Декарт. Но его взгляды, на тот момент, были еще наивны и противоречивы, В начале прошлого века физиология достаточно изучи­ла спинномозговые рефлексы. Заслуга создания рефлекторной теории психики принадлежат И.М. Сеченову и И.П. Павлову. Так, И.М.Сеченов в своей книге «Рефлексы головного мозга» (1863 г.) показал, что все акты сознательной и бессознательной жизни по способу своего проис­хождения суть рефлексы*. Он выделил в рефлексах три звена:

Начальное звено - внешнее раздражение и превращение его органами чувств в процесс нервного возбуждения, передаваемого в мозг;

Среднее звено - центральные процессы в мозгу (процессы возбуж­дения и торможения) и возникновение на этой основе психических состояний (ощущений, мыслей, чувств и т.д.);

Конечное звено - внешнее движение.

* Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947, с. 176.

По мнению Сеченова, рефлексы головного мозга начинаются чувст­венным возбуждением, продолжаются определенным психическим ак­том и кончаются мышечным движением*, поскольку среднее звено не может быть обособлено от первого и третьего, а также поскольку все психические явления - это неотделимая часть всего рефлекторного процесса, имеющего причину в воздействиях внешнего для мозга реаль­ного мира.

_____________________________________________________________________________

* Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. М., 1947, с. 111.

Это была первая и достаточно успешная попытка создания рефлек­торной теории психики. Однако честь глубокой экспериментальной разработки рефлекторной теории психики принадлежит И.П. Павлову, создавшему новую область науки - учение о высшей нервной деятель­ности. Высшая нервная деятельность - это понятие, обобщающее и психологию и биологию высшей нервной деятельности, что отнюдь не означает тождества последних. В основе высшей нервной деятельности, лежит условный рефлекс, представляющий собой одновременно и фи­зиологическое и психологическое явления. Вот как сам И.П. Павлов в статье «Условный рефлекс», написанной в 1934 году, представлял свой классический опыт:

«...Сделаем два простых опыта, которые удадутся всем. Вольем в рот собаки умеренный раствор какой-нибудь кислоты. Он вызовет на себя обыкновенную оборонительную реакцию животного: энергичными дви­жениями рта раствор будет выброшен вон, наружу, и вместе с тем в рот (а потом наружу) обильно польется слюна, разбавляющая введенную кислоту и отмывающая ее от слизистой оболочки рта. Теперь другой опыт. Несколько раз, любым внешним агентом, например определен­ным звуком, подействуем на собаку как раз перед тем, как ввести ей в рот тот же раствор. И что же? Достаточно будет повторить один лишь звук - и у собаки воспроизведется та же реакция: те же движения рта и то же истечение слюны. Оба эти факта одинаково точны и постоянны. И оба они должны быть обозначены одним и тем же физиологическим термином «рефлекс»...

Постоянную связь внешнего агента с ответной на него деятельнос­тью организма законно назвать безусловным рефлексом, а временную - условным рефлексом... Временная нервная связь есть универсальнейшее физиологическое явление в животном мире и в нас самих. А вместе с тем оно же-и психическое - то, что психологи называют ассоци­ацией, будет ли это образование соединений из всевозможных действий, впечатлений, или из букв, слов и мыслей»*.

_____________________________________________________________________________

* Павлов И.П. Полн. собр. соч. Т. 3, кн. 2, с. 322-325.

Теперь ясно, что психические функции осуществляются условными рефлексами, из которых складывается высшая нервная деятельность, а более простые ее функции - безусловными рефлексами, составляю­щими низшую нервную деятельность. Описанный выше у собаки ре­флекс (звук - слюноотделение) есть условный рефлекс первого поряд­ка. Но значение условно-рефлекторной деятельности увеличивается возможностью образования так называемых рефлексов высшего (второ­го, третьего и т.д.) порядка, оказывается, что если первый условный рефлекс будет достаточно прочен, то при известных обстоятельствах через некоторое время он также может стать условным раздражителем. Связь «звонок - слюноотделение» будет в этом случае рефлексом уже второго порядка. Существуют и более сложные рефлексы. Рефлекс второго порядка может образоваться только на базе достаточно прочно­го рефлекса первого порядка. Вначале же всякий только что образовав­шийся рефлекс не прочен и легко нарушается. Любой внешний раз­дражитель, например тот же звонок, данный вместе или сразу после света, вызывает прекращение выделения слюны - тормозит рефлекс. Такое торможение рефлекса под влиянием другого раздражителя И.П. Павлов назвал внешним торможением.

Если в опытах с собакой, уже обладающей выработанным рефлексом «свет - слюноотделение», много раз подряд зажигать лампочку без подкармливания, то слюны будет выделяться все меньше и меньше и наконец рефлекс совсем угаснет. Это результат внутреннего угасательного торможения. Угасательное торможение имеет место, например, в процессе угасания навыков стрельбы из оружия при отсутствии упражнения. Своеобразной формой внешнего торможения является запредельное торможение, вызванное чрезмерной силой условного раздражи­теля. Например, если в опыте с собакой, у которой образован рефлекс на зажигание лампочки, дать очень яркий свет, то выделение слюны у нее может не только уменьшиться, но и совсем исчезнуть. При таком запредельном торможении возбуждение в определенных центрах на­столько усиливается, что переходит в свою противоположность - тор­можение.

Для человека сила раздражителя определяется не только его физичес­кими особенностями (яркостью, громкостью и т. д.), но и его индивиду­альной значимостью именно для данного человека. В связи с этим запредельное торможение играет большую и очень сложную роль в об­ласти эмоций, и в частности в проявлении напряженности. Иногда «отчитывание» подчиненного сотрудника не имеет педагогического эф­фекта именно потому, что вызывает у него запредельное торможение.

Доказано, что образование торможения условных рефлексов услож­няется процессом индукции. Образовавшийся в каком-либо участке коры головного мозга нервный процесс возбуждения растекается, иррадиирует на соседние области. Но когда какой-нибудь участок коры головного мозга приходит в состояние возбуждения, то в других ее участках в силу отрицательной индукции возникает процесс торможе­ния. Напротив, вокруг заторможенного участка в силу положительной индукции возникает участок возбуждения. В силу последовательной индукции прекращение возбуждения в каком-либо участке коры голов­ного мозга приводит к его временному торможению, а прекращение торможения -- соответственно к повышенной его возбудимости.

Иррадиация, концентрация и взаимная индукция нервных процессов образуют ту смену возбуждения и торможения, которую И.П. Павлов назвал функциональной мозаикой коры головного мозга или корковой нейродинамикой. Система условных рефлексов, связанная в одно целое и проявляющаяся в результате одного пускового сигнала, И.П. Пав­ловым была названа динамическим стереотипом, который является физиологическим механизмом навыков и привычек. Человеку, попада­ющему в новые условия, приходится ломать ранее сложившийся у него стереотип и создавать новый. Это процесс, требующий иногда большого нервного труда, о чем нельзя забыть, будучи работником юридического труда.

В конце своей жизни И.П. Павлов заложил основу учения о второй сигнальной системе действительности. Так, наблюдая за рассудочным поведением высших обезьян, И.П. Павлов пришел к выводу, что кроме безусловных и условных рефлексов есть и третий их вид, который он назвал каузальным рефлексом. Когда обезьяна строит вышку, чтобы достать плод, то это «условным рефлексом» назвать нельзя, говорил он. Это есть случай образования знания, уловления нормальной связи вещей. Это - другой случай. Тем самым создатель учения об условных рефлексах еще более углубил рефлекторную теорию психики.

_____________________________________________________________________________

*Павловские среды. Т. 3, с. 262.

Наиболее творчески развил мысль своего учителя П.К. Анохин, который впервые в нашей стране начал разрабатывать идею обратной связи, доказав при этом, что рефлекторная дуга есть рефлекторное кольцо, замыкающее ряд рефлексов в спираль.

Учение о высшей нервной деятельности, о развитии психики является естественнонаучной основой всех психологических наук, в том числе и юридической психологии.

Глава III
Развитие сознания и личности

Итак, первым сформулировал рефлекторную теорию Сеченов. Основные ее положения следующие:

Рефлекс - это своеобразная универсальная форма взаимодействия организма и среды, опирающаяся на эволюционную биологию. Сеченов выделял два рода рефлексов:

Постоянные, врожденные, которые осуществляются низшими отделами нервной системы ("чистые" рефлексы).

Изменчивые, приобретаемые в индивидуальной жизни, которые он считал одновременно и физиологическими, и психическими явлениями.

Деятельность нервных центров представляется как непрерывная динамика процессов возбуждения и торможения.

Центры головного мозга могут задерживать или усиливать рефлексы спинного мозга.

Сеченов вводит понятие "физиологического состояния нервного центра", которое непосредственно связано с биологическими потребностями. Состояние центра представляет собой нервный субстрат потребности.

Вводится понятие "ассоциации рефлексов", которое лежит в основе обучения человека и животных.

Однако у Сеченова не хватало экспериментальных подтверждений своих "гениальных догадок". Экспериментально подтвердил и дополнил идеи Сеченова Павлов. Он подкрепил идеи Сеченова научной концепцией условного рефлекса, ввел ее в строгие рамки лабораторного опыта. Можно выделить следующие наиболее важные достижения Павловской теории:

Создан лабораторный метод объективного изучения приспособительной деятельности человека и животных (метод условных рефлексов).

Подчеркивается приспособительно-эволюционный смысл условных рефлексов для животного мира.

Предпринята попытка локализовать процесс замыкания временной связи в коре больших полушарий.

Констатировал наличие в коре б.п. процесса торможения.

Четко сформулировано учение об анализаторах (3 блока в строении любой сенсорной системы).

Сформулировал представление о коре как о мозаике из процессов возбуждения и торможения.

В конце своей жизни выдвинул принцип системности работы головного мозга.

Итак, основные принципы рефлекторной теории Павлова-Сеченова следующие:

Принцип детерминизма (причинности). Этот принцип означает, что любая рефлекторная реакция причинно обусловлена, то есть нет действия без причины. Всякая деятельность организма, каждый акт нервной деятельности вызван определенным воздействием из внешней или внутренней среды.

Принцип структурности. Согласно этому принципу каждая рефлекторная реакция осуществляется при помощи определенных структур мозга. В мозге нет процессов, которые не имели бы материальной основы. Каждый физиологический акт нервной деятельности приурочен к какой-либо структуре.

Принцип анализа и синтеза раздражителей. Нервная система постоянно анализирует (различает) с помощью рецепторов все действующие на организм внешние и внутренние раздражители, и на основе этого анализа формирует целостную ответную реакцию - синтез. В мозге эти процессы анализа и синтеза происходят непрерывно и постоянно. В результате организм извлекает из среды нужную для себя информацию, перерабатывает ее, фиксирует в памяти и формирует ответные действия в соответствии с обстоятельствами и потребностями.

Еще одним важным понятием в физиологии ВНД является понятие нервизма - это концепция, признающая ведущую роль нервной системы в регуляции функций всех органов и тканей организма. Большой вклад в развитие концепции нервизма внесли И.М. Сеченов и особенно Боткин С.П. (1832-1889). Боткин рассматривал различные заболевания как следствия нарушений нормальной нервной регуляции (клинический нервизм).

Рефлекс – основная форма нервной деятельности. Он отражает основной принцип взаимосвязи организма и внешней среды, связывая их в единую систему, а представления о рефлекторной дуге объясняют механизм этой взаимосвязи.

Основные положениярефлекторного принципа деятельности ЦНС были разработаны на протяжении примерно двух с половиной веков. Можно назвать пять основных этапов развития этой концепции.

Первый этап - заложены основы понимания рефлекторного принципа деятельности ЦНС французским естествоиспытателем и математиком Р. Декартом (XVII в.). Декарт считал, что «все вещи и явления можно объяснить естественнонаучным путем». Эта исходная позиция позволила ему сформулировать два важных положения рефлекторной теории: 1) деятельность организма при внешнем воздействии является отраженной (впоследствии ее стали называть рефлекторной: лат. reflexus - отраженный), 2) ответная реакция на раздражение осуществляется при помощи нервной системы. По Декарту нервы - это трубочки, по которым с огромной скоростью движутся животные духи, материальные частицы неизвестной природы, по нервам они попадают в мышцу и мышца раздувается (сокращается).

Второй этап - экспериментальное обоснование материалистических представлений о рефлексе (XVII-XIX вв.) которое было развито чешским исследователем Т. Прохазкой, который значительно расширил учение об отражательных действиях. В частности, было установлено, что рефлекторная реакция у спинальных животных наступают в ответ на раздражение определенных участков кожи, т.е. может осуществляться на одном метамере лягушки (сегмент спинного мозга, связанный с «кусочком тела»), а разрушение спинного мозга ведет к их исчезновению.

Выявлено, что стимулы могут быть не только внешними, но и внутренними, установлена роль задних (чувствительных) и передних (двигательных) корешков спинного мозга (закон Белла-Мажанди). Весьма активно сегментарные рефлексы изучал Ч. Шеррингтон (конец XVIII в. - начало XIX в.).

Третий этап - победа материалистических представлений о психической деятельности (И.М. Сеченов, 60-е годы XIX в.). Наблюдая за развитием детей, И.М. Сеченов пришел к заключению, что в основе формирования психической деятельности лежит принцип рефлекса. Это положение он выразил следующей фразой: «Все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы». Таким образом, И.М. Сеченов стал на путь детерминизма в вопросах психической деятельности человека. И. М. Сеченов поставил вопрос о существовании двух родов рефлексов. Во-первых, постоянные, врожденные , осуществляемые низшими отделами нервной системы. Он назвал их: «чистыми» рефлексами. Во-вторых, рефлексы головного мозга изменчивые, приобретенные в индивидуальной жизни. Эти рефлексы И. М. Сеченов представлял себе одновременно и физиологическим, и психическим явлением. Таким образом, была впервые показана неотделимость психических процессов от мозга и одновременно обусловленность психики внешним миром .

При изучении рефлексов И. М. Сеченов обосновал так же приспособительный характер изменчивости рефлекса, открыл торможение рефлексов (1863, центральное торможение), суммацию, возбуждения в ЦНС (1868).

Четвертый этап - разработаны основы учения о высшей нервной деятельности (И.П. Павлов, начало XX в.). И.П. Павлов экспериментально подтвердил возможность образования условных рефлексов и использовал их как объективный метод изучения психической деятельности (высшей нервной деятельности, по И.П. Павлову).

В результате представления о рефлекторных механизмах деятельности нервной системы сформировались в единую рефлекторную теорию. Рефлекторная теория - теория поведения, рассматривающая его как деятельность организма, возникающую в ответ на возникновение стимулов из внешнего мира или внутренней среды.

Согласно И.П. Павлову рефлекторная теория опирается на три основные принципа:

· принцип детерминизма (причинности) - согласно которому рефлекторная реакция возникает только в ответ на раздражающий стимул. Принцип детерминизма устанавливает полную обусловленность материальными причинами всех явлений в организме, в том числе и высшей нервной деятельности. Изучение функций коры головного мозга позволило Павлову настолько точно познать законы, управляющие условно-рефлекторной деятельностью, что стало возможно в значительной степени управлять этой деятельностью у животных (собак) и заранее предсказывать, какие изменения произойдут при тех или иных условиях.

· принцип структурности - устанавливает, что все нервные процессы являются результатом деятельности определенных структурных образований - нервных клеток, и зависят от свойств этих клеток. Однако, если до Павлова свойства различных клеток и клеточных групп центральной нервной системы рассматривались как постоянные, то Иван Петрович в учении об условных рефлексах показал, что свойства этих клеток изменяются в процессе развития. Локализация функций в коре головного мозга не должна, поэтому трактоваться только как распределение в пространстве клеток с различными свойствами. Кроме того, он предусматривает, что рефлекторная реакция возможна только в том случае, если все компоненты рефлекторной дуги находятся в анатомически и физиологически целостном состоянии. В такой формулировке он известен как принцип целостности.

· наконец принцип анализа и синтеза устанавливает, что каждая ответная реакция всегда адекватна качествам и природе воздействующего раздражителя. Согласно этого принципа в процессе рефлекторной деятельности происходит, с одной стороны, дробление окружающей природы на огромную массу отдельно воспринимаемых явлений, а с другой - превращение одновременно или последовательно действующих раздражителей (различного характера) в комплексные. Грубый анализ может быть осуществлен уже низшими отделами нервной системы, так как раздражения разных рецепторов, каждая группа которых воспринимает определенные воздействия среды, вызывает лишь определенные безусловные рефлексы. Однако высший анализ, благодаря которому возможно существование животного организма в постоянно изменяющейся среде, осуществляется корой головного мозга и основан на способности образовывать условные рефлексы, а также, на способности к дифференцировке раздражителей.

Пятый этап - создано учение о функциональных системах (П.К. Анохин, середина XX в.)

Рефлекс, по Анохину, представляет собой замкнутое кольцо или спираль, состоящую из ряда последовательных процессов:

1) процессы нервного возбуждения, возникающего в результате внешнего или внутреннего раздражения органов чувств (начальное звено);

2) процессы афферентного синтеза, осуществляющегося путем анализа поступающей информации в мозг и принятия в связи с этим решения (центральное звено);

3) ответная реакция организма по команде мозга (двигательное звено);

4) обратная информация о результатах выполненных действий (заключительное звено). Обратная связь в данном случае создает возможность оценки соответствия или несоответствия получаемых результатов запрограммированным действиям. Исключение сигналов обратной афферентации приводит к неправильному реагированию организма на поступающие внешние или внутренние раздражения

Рефлекторное понимание психической деятельности — необходимое связующее звено между признанием психической деятельности деятельностью мозга, неотделимой от него, и пониманием ее как отражения мира. Рефлекторным пониманием деятельности мозга эти два фундаментальных положения объединяются в одно неразрывное целое. Психическая деятельность мозга потому является вместе с тем отражением мира, что сама деятельность мозга носит рефлекторный характер, обусловлена воздействиями внешнего мира.

Рефлекторное понимание психической деятельности мозга предполагает, что она детерминируется объективным миром и является отражательной по отношению к нему. Вместе с тем познание мира человеком может осуществляться только в силу того, что функционирование мозга заключается н е в простой рецепции падающих на него воздействий, а в деятельности -в анализе и синтезе, дифференцировке и генерализации этих воздействий. Внутренняя логика теории отражения с необходимостью приводит к рефлекторному пониманию психической деятельности.

Так же как внутренняя логика теории отражения диалектического материализма закономерно приводит к рефлекторному пониманию деятельности мозга, так и рефлекторная теория деятельности мозга естественно подводит к пониманию психической деятельности как отражательной.

Рефлекторная теория деятельности мозга представляет собой, в первую очередь, утверждение о ее детерминации. Признание психической деятельности рефлекторной деятельностью мозга означает не сведение психической деятельности к нервной, физиологической, а распространение рефлекторной концепции на психическую деятельность. Рефлекторная теория есть, вместе с тем, в конечном итоге, не что иное, как распространение на деятельность мозга принципа детерминизма.

Утверждение рефлекторной теории психической деятельности в настоящей работе означает собственно не что иное, как распространение принципа детерминизма в его диалектико-материалистическом понимании на отражательную деятельность мозга, на психические явления. Определенному пониманию детерминизма отвечает и соответствующее понимание рефлекторной теории. Рефлекторная теория Декарта и его непосредственных продолжателей была не чем иным, как распространением на деятельность мозга механистического детерминизма, теории причины как внешнего толчка. Существенно иной является рефлекторная теория, которая отвечает диалектико-материалистическому пониманию детерминации явлений, их всеобщей взаимосвязи, их взаимодействию. И.М. Сеченов и И.П. Павлов заложили основу для построения такой рефлекторной теории.

Анализу рефлекторного понимания психической деятельности и детерминации психических явлений мы предпосылаем здесь исторический очерк, посвященный учению И.М. Сеченова и И.П. Павлова.

Ни И.М. Сеченов, ни И.П. Павлов, мировоззрение которых сложилось под влиянием русских революционных демократов, не исходили в своей научной работе из марксистской философии. Однако философский анализ созданной ими рефлекторной теории показывает, что она по своей объективной внутренней логике идет по пути конкретной естественнонаучной реализации в учении о мозге и его деятельности основных методологических принципов диалектического материализма, приближается к ней.

Принцип рефлекса, как известно, был впервые сформулирован Декартом (хотя самый термин «рефлекс» у него еще отсутствовал). Представление о рефлексе у Декарта носило яркий отпечаток его механистического мировоззрения. В дальнейшем, в XVIII столетии, по-видимому, впервые у Асперуха Монпелье, появляется самый термин «рефлекс». Несмотря на то, что понятие «рефлекс» в физиологии имеет длительную историю, есть все основания говорить о рефлекторной теории, основные положения которой были сформулированы И.М. Сеченовым и получили дальнейшее развитие и конкретную научную реализацию в учении И.П. Павлова, как о принципиально новой концепции. И.М. Сеченов и И.П. Павлов создали новое понятие рефлекса и, что особенно важно, распространили принципы рефлекторной теории на психическую деятельность.

Характеризуя рефлекторную деятельность вообще, а значит, и деятельность психическую, обычно отмечают то, справедливо подчеркнутое И.М. Сеченовым положение, что источник ее лежит во вне, что посредством ее осуществляются отношения организма с внешним миром. Однако рефлекторная теория Сеченова — Павлова по своему методологическому смыслу не есть механистическая теория внешнего толчка. Теория причины как внешнего толчка при объяснении явлений органической жизни терпит явное крушение: одно и то же внешнее воздействие вызывает разную ответную реакцию в зависимости от внутреннего состояния организма, на который эти внешние воздействия падают. Внешние причины действуют через внутренние условия. Это диалектико-материалистическое положение является решающей методологической основой для построения любой научной теории.

Без раскрытия внутренних законов рефлекторной деятельности пришлось бы ограничиваться лишь чисто описательными констатациями того, что за таким-то внешним воздействием последовала в таком-то случае такая-то реакция, соотнося их непосредственно по схеме: стимул — реакция. Это путь бихевиоризма, отвечающий прагматической, позитивистической методологии, из которой исходят сейчас его представители.

Рефлекторная теория деятельности мозга, строящаяся на методологической основе диалектического материализма, является конкретным выражением того общего положения, что всякое действие есть взаимодействие, что воздействие любой причины зависит не только от нее, но и от того, на что она воздействует, что действие любой внешней причины, любых внешних условий осуществляется через внутренние условия. Отсюда детерминизм рефлекторной теории в его подлинном понимании. Деятельность мозга, в том числе и его психическая деятельность, имеет свою причину, в конечном счете, во внешнем воздействии. Однако не существует непосредственной механической зависимости между внешним стимулом и ответной реакцией. Зависимость ответной реакции от внешнего воздействия опосредствована внутренними условиями. (Сами эти внутренние условия формируются в результате внешних воздействий. Таким образом детерминизм в диалектическом его понимании выступает вместе с тем как историзм: он означает, что эффект каждого моментального воздействия зависит от того, каким воздействиям подвергался организм до того, от всей истории данного индивида и вида, к которому он принадлежит.) Поэтому для построения рефлекторной теории деятельности мозга

необходимо раскрытие внутренних закономерностей рефлекторной деятельности мозга. Такими внутренними законами и являются открытые И.П. Павловым законы иррадиации и концентрации возбуждения и торможения и их взаимной индукции.

Все они выражают внутренние взаимоотношения нервных процессов, которыми опосредствованы осуществляемые мозгом взаимоотношения организма с условиями его жизни — их воздействие на него и его ответная деятельность в ее зависимости от внешних условий.

Опосредствование эффекта внешних воздействий внутренними условиями заключено не только в характеристике и роли законов нейродинамики, но и во всем учении об условно-рефлекторной деятельности коры, поскольку, согласно этому учению, воздействие каждого условного раздражителя, поступая в кору, попадает в целую систему образовавшихся в результате прошлого опыта связей. Вследствие этого рефлекторный ответ организма, вызванный действующим в данный момент раздражителем, обусловлен не только им, но и всей системой связей, которую он находит у данного индивида. Раздражители получают переменное значение, изменяющееся в зависимости от того, чтб они в силу предшествующего опыта, отложившегося в коре в виде системы условных нервных связей, для данного индивида сигнализируют. Детерминизм павловской рефлекторной теории независимо от его отдельных формулировок, звучащих механистически, есть частное выражение применительно к пониманию деятельности мозга общего философского принципа детерминизма в его диалектико-материалистической трактовке.

Ядром рефлекторного понимания психической деятельности служит положение, что психические явления возникают в процессе осуществляемого посредством мозга взаимодействия индивида с миром; поэтому психические процессы, неотделимые от динамики.нервных процессов, не могут быть обособлены ни от воздействия внешнего мира на человека, ни от его действий, поступков, практической деятельности, регуляции которой они служат.

Психическая деятельность не только отражение действительности, но и определитель значения отражаемых явлений для индивида, их отношения к его потребностям: поэтому она и служит регуляции поведения, практической деятельности. Оценка явлений, отношение к ним связаны с психическим с самого его возникновения, так же как их отражение. Эта оценка, сводящаяся у животных к биологической значимости, приобретает у человека общественное содержание.

Первой исходной своей естественнонаучной предпосылкой рефлекторная теория имеет положение о единстве организма и среды, об активном взаимодействии организма с внешним миром.

Уже у Сеченова с полной определенностью выступает положение не только о взаимосвязи, о единстве, но и об активном взаимодействии индивида с внешним миром в его специальном биологическом выражении — применительно к организму и среде, к организму и условиям его жизни. Это положение составило первую, общебиологическую, предпосылку открытия Сеченовым рефлексов головного

Поэтому психические явления заключают в себе исходные предпосылки для развития у человека не только познания как общественно-исторического процесса развития научного знания, но и для общественно вырабатываемых этических норм поведения.

И.М. Сеченов формулирует это положение (1861) следующим образом: «Организм без внешней среды, поддерживающей его существование, невозможен; поэтому в научное определение организма должна входить и среда, влияющая на него» (Сеченов И.М. Две заключительные лекции о значении так называемых растительных актов в животной жизни // Избр. произв. М.: Изд-во АН СССР, 1952.Т. 1. С. 533). Позже (1878) Сеченов пишет о влиянии на организмы той «среды, в которой они живут, или, точнее, условий их существования» (Сеченов И.М. Элементы мысли // Избр. филос. и психол. произв. М.: Госполитиздат, 1947. С. 412). Таким образом среда, условия существования вводятся в само определение организма: вместе с тем из среды выделяются условия существования, определяемые требованиями, которые организм предъявляет к среде.

мозга. Обусловленная внешним воздействием, рефлекторная деятельность мозга — это тот «механизм», посредством которого осуществляется связь с внешним миром организма, обладающего нервной системой.

Второй, физиологической, предпосылкой рефлекторной теории явилось открытие Сеченовым центрального торможения.

Принципиальное значение открытия центрального торможения для построения рефлекторной теории заключается прежде всего в том, что оно явилось первым шагом к открытию внутренних закономерностей деятельности мозга, а открытие этих последних было необходимой предпосылкой для преодоления механистического понимания рефлекторной деятельности по схеме «стимул-реакция», согласно механистической теории причины как внешнего толчка, якобы однозначно определяющего

эффект реакции.

Положение о единстве организма и условий его существования и открытие центрального торможения — основные шаги на пути к «Рефлексам головного мозга». Они и во времени непосредственно следуют друг за другом: в 1861 г. выходит в свет статья Сеченова о значении растительных актов животного организма, в которой он формулирует положение о единстве организма и среды, в 1862 г. ученый осуществляет свои опыты, приведшие к открытию центрального торможения. Завершив свои первые капитальные работы по центральному торможению, Сеченов тотчас же реализует свои замыслы в области психологии: уже в 1863 г. он публикует «Рефлексы головного мозга».

Можно смело сказать, что Сеченов совершил в своей научной деятельности два великих открытия: центрального торможения — в области физиологии и рефлекторной природы психического — в области психологии. Именно последнее принадлежит к числу таких, которые, относясь непосредственно к предмету одной науки, вместе с тем далеко выходят за ее пределы, приобретая общее мировоззренческое значение.

Эти два открытия, как и вообще научная деятельность Сеченова в областях психологии и физиологии нервной системы, были теснейшим образом связаны между собой. Сеченов сам отметил роль, которую сыграли занятия психологией и интерес к проблеме воли в открытии им центрального торможения.

С другой стороны, без открытия последнего Сеченов не мог бы понять психические процессы, лишенные видимого эффекторного, двигательного конца, как процессы рефлекторные

Распространение рефлекторного принципа на головной мозг никак не могло ограничиться простым переносом того же понятия на новую сферу — этот перенос необходимо потребовал существенных изменений в самом понятии рефлекса. Каковы основные, специфические черты рефлексов головного мозга? Рефлекс головного мозга — это, по Сеченову, рефлекс заученный, т.е. не врожденный, а приобретаемый в ходе индивидуального развития и зависящий от условий, в

Еще пункт 3 «Тезисов», которые были приложены к диссертации ИМ. Сеченова «Материалы для будущей физиологии опьянения», гласил: «Самый общий характер нормальной деятельности головного мозга (поскольку она выражается движением) есть несоответствие между возбуждением и вызываемым им действием — движением» (Сеченов ИМ. Избр. произв. 1956. Т. II. С. 864). Это означает, что предыстория сеченовской рефлекторной теории уже, по существу, содержала отрицание схемы «стимул-реакция» и механистического представления о способности внешней причины (внешнего толчка) непосредственно определять результат деятельности мозга.

Первым объяснением этого несоответствия ответного движения возбуждению, вызванному внешним воздействием, и явилось торможение; оно — внутреннее условие, обусловливающее тот или иной эффект внешнего воздействия.

» См.: Сеченов ИМ. Автобиографические записки. М.: Изд-во АН СССР, 1952. С. 183-186. Отсюда знаменитое положение «Рефлексов головного мозга»: «Мысль есть первые две трети психического рефлекса» {Сеченов И.М. Избр. филос. и психол. произв. С. 155). Из «способности задерживать свои движения», по Сеченову, и «вытекает тот громадный ряд явлений, где психическая деятельность остается, как говорится, без внешнего выражения, в форме мысли, намерения, желания и пр.» (Там же. С. 154).

которых он формируется. (Выражая эту же мысль в терминах своего учения о высшей нервной деятельности, Павлов скажет, что это условный рефлекс, что это временная связь.)

Рефлекс головного мозга является связью организма с условиями его жизни. Эта черта рефлекса головного мозга с полной определенностью и принципиальной остротой выступит в павловском учении об условных рефлексах. Павлов образно характеризует условный рефлекс, временную связь как временное замыкание проводниковых цепей между явлениями внешнего мира и реакциями на них животного организма. Рефлекторная деятельность — это деятельность, посредством которой у организма, обладающего нервной системой, реализуется связь его с условиями жизни, все переменные отношения его с внешним миром. Условно-рефлекторная деятельность в качестве деятельности сигнальной направлена, по Павлову, на то, чтобы отыскивать в беспрестанно изменяющейся среде «основные, необходимые для животного условия существования, служащие безусловными раздражителями…». В павловской концепции рефлекторной деятельности в целом центральное место принадлежит в связи с этим понятию подкрепления: осуществляется та рефлекторная деятельность, которая «подкрепляется».

С двумя первыми чертами рефлекса головного мозга необходимо связана и третья. Будучи «выученным», временным, изменяющимся с изменением условий, рефлекс головного мозга не может определяться морфологически раз навсегда фиксированными путями.

Эта тенденция получила и свое завершение и полную реализацию лишь у Павлова. Павловская рефлекторная теория преодолела представление, согласно которому рефлекс, якобы, всецело определяется морфологически фиксированными в строении нервной системы путями, на которые попадает раздражитель. Она показала, что рефлекторная деятельность мозга (всегда включающая как безусловный, так и условный рефлексы) — продукт приуроченной к мозговым структурам динамики нервных процессов, «выражающей переменные отношения индивида с окружающим миром».

Наконец, и это самое главное, рефлекс головного мозга — это рефлекс с «психическим осложнением». Продвижение рефлекторного принципа на головной мозг привело к включению и психической деятельности в рефлекторную деятельность мозга. Это принципиально важнейшая черта сеченовской концепции рефлексов головного мозга.

Если придерживаться собственных формулировок И.М. Сеченова, то рефлекторное понимание психической деятельности можно выразить в двух положениях.

1. Общая схема психического процесса — та же, что и любого рефлекторного акта: как всякий рефлекторный акт, психический процесс берет начало во внешнем воздействии, продолжается центральной нервной деятельностью и заканчивается ответной деятельностью индивида (движением, поступком, речью).

См. Павлов И.П. Поли. собр. соч. 2-е изд. Т. III. Кн. 1. М.; Л. 1951. С. 116. » См. Там же. Кн. 2. С. 108.

Характеризуя в предисловии к книге «Физиология нервных центров» суть своей концепции, И.М. Сеченов писал, что он хочет «прежде всего представить на суд специалистов попытку внести в описание центральных нервных явлений физиологическую систему на место господствующей по сие время анатомической, т.е. поставить на первый план не форму, а деятельность, не топографическую обособленность органов, а сочетание центральных процессов в естественные группы» (Сеченов И.М. Физиология нервных центров. М.: Изд-во АН СССР, 1952. С. 21).

Подобное противопоставление функциональной динамической концепции анатомо-морфологическому представлению о преформированных нервных путях ярко выступает у Сеченова и в «Элементах мысли» (Сеченов И.М. Элементы мысли // Избр. филос. и психол. произв. С. 443-444).

» Именно эту черту павловской рефлекторной теории отметил как решающую К.М. Быков в своем докладе на 18-м Международном конгрессе физиологов в Копенгагене 15-18 августа 1950 г. (См.: Быков КМ. Учение об условных рефлексах и рефлекторная теория // Вести. Ленингр. унта. 1950. № 9. С. 8-16.

Психические явления возникают в результате «встречи» индивида с внешним миром.

2. Психическая деятельность не может быть отделена от единой рефлекторной деятельности мозга. Она — «интегральная часть» последней.

Таким образом психические явления не могут быть обособлены ни от объективной действительности, ни от рефлекторной деятельности мозга.

Если проанализировать общий смысл этих положений, то окажется, что сече-новское рефлекторное понимание психической деятельности означает, что 1) психические явления возникают в процессе взаимодействия индивида с окружающим миром, 2) они неотделимы от материальной нервной деятельности мозга, благодаря которой осуществляется это взаимодействие.

В этих двух положениях рефлекторная теория психического непосредственно смыкается с положениями диалектического материализма.

Понимая психическую деятельность как «встречу» субъекта с объективной реальностью, И.М. Сеченов преодолевает «обособление» психического не только от материального, физиологического субстрата, но и от объекта: рефлекторное понимание психической деятельности этой своей стороной противостоит интроспекционизму, замыканию психических явлений во внутреннем мире сознания, обособленном от внешнего материального мира.

И.М. Сеченов подчеркивает реальное жизненное значение психического. Первую часть рефлекторного акта, начинающуюся с восприятия, с чувственного возбуждения, Сеченов характеризует как сигнальную. При этом чувственные сигналы высших органов чувств «предуведомляют» о происходящем в окружающей среде. В соответствии с поступающими в центральную нервную систему сигналами, вторая часть нервного регулятора осуществляет движение. Сеченов подчеркивает роль «чувствования» в регуляции движения. Чувственные образы — вид волка для овцы или овцы для волка, пользуясь сеченовскими примерами, влекут за собой перестройку всех жизненных функций волка и овцы и вызывают у каждого животного двигательные реакции противоположного смысла. В этой активной роли чувствования Сеченов видит его «жизненное значение», его «смысл». В способности служить для «различения условий действия» и открывать таким образом возможность для действий, «соответственных этим условиям», Сеченов находит «два общих значения», которые характеризуют чувствование.

В сеченовском понятии сигнального значения чувствования и его «предуведо-мительной» роли лежат истоки павловского понимания ощущений как сигналов действительности.

Раскрывая смысл рефлекторного понимания психического, Сеченов отказывался от всяких попыток вывести содержание психического из природы мозга. Защищая в полемике с Кавелиным рефлекторную теорию, Сеченов отвергал, как основанное на непонимании, утверждение Кавелина будто бы он, Сеченов, пытается вывести существо психического, его содержание из «устройства нервных центров». Это означает не некое ограничение рефлекторной теории, а как раз непреклонное последовательное ее проведение. Пытаться вывести содержание психического из устройства мозга значило бы, говоря современным языком, стать на позиции психо-морфологизма и неизбежно скатиться к физиологическому идеализму.

Признание того, что содержание психической деятельности как деятельности рефлекторной не выводимо из «природы нервных центров», что оно детерминируется

» «Чувствование повсюду играет в сущности одну и ту же сигнальную роль» {Сеченов И.М. Физиология

нервных центров. М.: Изд-во АН СССР, 1952. С. 27). » Сеченой И.М. Первая лекция в Московском университете // Избр. произв. Т. 1. С. 582. Сеченов И.М. Элементы мысли. С. 416. См.: Сеченов И.М. Замечания на книгу г. Кавелина «Задачи психологии» // Избр. филос. и психол.

произв. С. 192.

объективным бытием и является его образом, — таково кардинальное положение сеченовского рефлекторного понимания психического. Утверждение рефлекторного характера психического закономерно связано с признанием психического отражением бытия».

Таким образом, в каком бы направлении мы ни прослеживали выводы рефлекторной теории психического, мы неизменно приходим к выводам, ведущим к теории отражения диалектического материализма. Так обстоит дело с философским смыслом рефлекторного понимания психического.

Сеченов раскрывает психологическое содержание рефлекторной теории прежде всего применительно к процессу познания. Это психологическое содержание заключается, коротко говоря, в том, что психическая деятельность — это в основном деятельность анализа, синтеза и обобщения. Выдвигая и отстаивая рефлекторное понимание психической деятельности, Сеченов далек от того, чтобы сводить психическую деятельность к физиологической. Речь идет для него о другом — о том, чтобы распространить принципы рефлекторной теории на изучение и психической деятельности.

Собственно физиологические закономерности центральной корковой деятельности в целом И.М. Сеченову еще были не известны. Он считал, что их открытие — дело отдаленного будущего. Эти законы открыл И.П. Павлов, подняв тем самым рефлекторную теорию на качественно новый высший уровень. Развитая и обогащенная Павловым рефлекторная концепция деятельности головного мозга впервые превратилась в строго научное физиологическое учение. В связи с этим на передний план в работах Павлова необходимо и закономерно выступает физиологический аспект рефлекторной теории. Павлов при этом с полной определенностью и предельной четкостью заявляет, что центральное понятие всего его учения о высшей нервной деятельности — «условный рефлекс» — есть явление одновременно и физиологическое и психическое. Сам он концентрировал свое внимание на физиологическом анализе рефлекторной деятельности и — хотя очень веско, но все же лишь попутно — касался в опубликованных им трудах психологического аспекта рефлекторной концепции.

Вероятно, в связи с этим некоторые представители учения о высшей нервной деятельности, особенно в последние годы, стремились вовсе выключать всякое психологическое содержание из павловской рефлекторной концепции, не взирая на то, что Павлов прямо характеризовал основной объект своего изучения — условный рефлекс — как явление не только физиологическое, но и психическое.

В своей критической части полемика Сеченова с Кавелиным, защищавшим мысль об изучении сознания по продуктам духовной деятельности, была борьбой против линии «объективного идеализма», против того пути, которым пошла немецкая психология от Вундта до Дильтея и Шпрангера. Изучение продуктов духовной деятельности в отрыве от процесса вело к смешению индивидуального и общественного сознания и означало отрыв психологического от его материального субстрата, от физиологической, нервной деятельности.

Для характеристики философского смысла рефлекторной концепции Сеченова очень поучителен, в частности, тот факт, что логика его рефлекторной концепции привела его к критике механистического понимания причины как внешнего толчка и к утверждению, что всякое действие есть взаимодействие. В статье «Предметная мысль и действительность» Сеченов отмечает, что «в природе нет действия без противодействия», показывает на ряде примеров, что эффект внешнего воздействия зависит не только от того тела, которое оказывает воздействие на другое, но и от этого последнего, и приходит к выводу о взаимодействии явлений, выводу, приближающему его к диалектико-материалистическому пониманию взаимозависимости явлений.

(См.: Сеченов И.М. Предметная мысль и действительность // Избр. произв. Т. 1. С. 48284).

Так, в последние годы можно было услышать заявления, вовсе отгораживающие «строго объективный павловский метод» от всякого соприкосновения с субъективными психическими явлениями, как-то ощущениями. (См.: Иванов-Смоленский А.Г. Некоторые вопросы в изучении совместной деятельности первой и второй сигнальных систем // Журн. высш. нервн. деятельности. 1952. Т. II. Вып. 6. С. 862-867). В работе «Интерорецепторы и учение о высшей нервной деятельности». М.: Изд-во АН СССР, 1952) Э.Ш. Айрапетьянц, по существу, предлагает исключить понятие чувствительности из учения о высшей

Такая трактовка совершенно отрывает павловское учение о высшей нервной деятельности от линии, намеченной Сеченовым; она по существу противопоставляет павловскую концепцию рефлекторной деятельности головного мозга сеченовской. На самом деле никаких оснований для такого противопоставления нет. Павлов заявлял о невозможности отделить уже «в безусловных сложнейших рефлексах (инстинктах) физиологическое, соматическое от психического, т.е. от переживаний могучих эмоций голода, полового влечения, гнева и т.д.». Он прямо называл ощущения, восприятия и представления «первыми сигналами действительности», делил человеческие типы на художественные и мыслительные и т.д.

В своих исследованиях И.П. Павлов фактически учитывал и психический аспект высшей нервной деятельности.

Для того чтобы убедиться в этом, надо сопоставить, например, павловскую трактовку метода проб и ошибок с бихевиористической, торндайковской. По Торндайку, когда животное, посаженное в клетку, решает задачу достать пищу, находящуюся за решеткой, все сводится к тому, что животное производит различные хаотические движения до тех пор, пока, случайно открыв клетку, не завладеет пищей. Весь процесс решения животным задачи состоит, таким образом, из движений и не заключает в себе ничего, кроме двигательных реакций.

Совсем иначе анализирует этот процесс Павлов. Когда обезьяна, в процессе предшествующих проб, отдифференцировав палку как предмет определенной формы, так что эта форма стала сигнальным признаком для доставания пищи, плода, пытается недостаточно длинной палкой достать далеко расположенный плод, происходящее при этом не сводится, по Павлову, только к движению, не достигающему определенной точки, а заключает также дифференцировку расстояния плода от животного и величины палки: новые признаки при этом дифференцируются, т.е. выступают в ощущении (или восприятии) и приобретают сигнальное значение. В этом суть. Поэтому Павлов и говорит об элементарном или конкретном мышлении животных. В процессе действия у них совершается «познание» действительности, отражение ее в ощущениях и восприятиях. Процесс чувственного отражения действительности включен во все поведение животных. Без этого невозможно поведение животных, их приспособление к условиям жизни, и тем более невозможно поведение человека, его деятельность. Выключить роль чувственного отражения действительности, как это пытаются сделать некоторые толкователи Павлова, слишком ревностные блюстители девственной чистоты его учения, стремящиеся оградить его от греховного соприкосновения с чем-либо психическим, — значит, грубо искажая Павлова, свести его позицию к позиции Торндайка.

Упомянутые выше толкователи Павлова, конечно, не отрицают наличия ощущения не только у людей, но и у животных. Но ощущения, восприятия и т.д. представляются им субъективно переживаемыми явлениями, которые могут служить лишь индикаторами неких объективных физиологических процессов. В научном познании последние, якобы, подставляются на место первых, которые после этого теряют всякое значение. Так, по-видимому, понимается ими павловское «наложение» психического на физиологическое и слитие их. Отношение этих толкователей к подлинному учению Павлова объективно такое же, как отношение некоторых неодарвинистов к Дарвину, которые укладывают теорию своего учителя в прокрустово ложе догмати-нервной деятельности, заменив его понятием сигнализации. Небезинтересно, что тот же автор в сообщениях. посвященных тем же исследованиям, которые он подытоживает в указанной выше книге, прежде говорил об интерорецептивных ощущениях, более или менее отчетливо регистрируемых сознанием. См., напр., его статью «Высшая нервная деятельность и интерорецепция» (Вести. Ленингр.ун-та. 1946. № 4-5). Основной смысл и, так сказать, «пафос» своих исследований он видел в том, что они открывают пути «к пониманию психологии подсознательного» (см.: Быков К..М., Айрамтьянц Э.Ш. Проба приложения учения об интерорецепции к пониманию психологии подсознательного // Тез. докл. на совещании физиологов в Ленинграде, посвященном пятилетию со дня смерти И.П. Павлова. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1941. С. 3-4). » Павлов И.П. Цолн. собр. соч. Т. III. Кн. 2. С. 335.

чески принятой схемы, вытравляя из нее как раз то, что находится на стыке различных областей и таит в себе наибольшие возможности дальнейшего роста науки.

Такое сопоставление с неодарвинизмом — не только внешняя аналогия. Оно касается и самого существа дела. Если не признавать отражения объективных условий в образах, в ощущениях и восприятиях, то приспособленность ответных действий к условиям придется свести к «естественному отбору» адекватных реакций из числа случайно возникающих, отбору, осуществляемому посредством торможения реакций, не подкрепляемых действительностью, подобно тому как неодарвинизм, и отчасти дарвинизм вообще, сводит объяснение приспособленности организма к среде к естественному отбору организмов. Неодарвинизм все сводит к отбору организмов, будучи не в состоянии объяснить их формирование условиями жизни. В результате он вынужден рассматривать этот процесс как находящийся целиком во власти случайности — случайных изменений (мутаций). Подобно этому, в теории, которая отрывает действие от отражения действительности, безраздельной власти случайности неизбежно отдается процесс формирования действия, приспособленного к объективным условиям. Доказательство — теория Торндайка, согласно которой действие, отвечающее условиям, отбирается из числа совершенно случайных реакций, так как нет никакого «механизма», способного в процессе самого формирования действия закономерно приводить его в соответствие с объективными условиями. Эта теория — точный аналог теории, объясняющей приспособленность организмов к условиям их жизни исключительно естественным отбором без всякого учета процессов обмена веществ между организмами и условиями их жизни, обусловливающими их формирование.

Павлов наметил другой путь, принципиально отличный от торндайковского. По Павлову, самый процесс формирования действия, отвечающего объективным условиям, по методу «проб и ошибок» выступает не как слепая игра случайностей, а как закономерный процесс. Достигает этого Павлов как раз тем, что показывает, как в ходе действий животного совершается анализ и синтез, дифференцировка и генерализация раздражителей, отражаемых в ощущении, в конкретном «мышлении» животных.

Если, сосредоточившись на столь блистательно разрешенной задаче физиологического анализа рефлекторной деятельности, Павлов не уделял такого внимания, как Сеченов, ее психологическому анализу, то это не значит, что в противоположность последнему он игнорировал или даже отвергал роль образного отражения действительности в рефлекторной деятельности коры головного мозга. Фундаментальное для павловской концепции положение о том, что ощущение, восприятие, представление суть «первые сигналы действительности», является прямым и непреложным доказательством того, что в этом вопросе у них единая линия; нет ни малейших оснований противопоставлять в этом вопросе Павлова Сеченову или Сеченова Павлову.

Принципиальные установки И.М. Сеченова и И.П. Павлова по вопросу о месте психического отражения в деятельности мозга одни и те же, линия в этом вопросе у них общая.

В это общее дело И.П. Павлов внес вклад, который трудно переоценить: он открыл законы рефлекторной деятельности коры — создал учение о высшей нервной деятельности.

Учение о высшей нервной деятельности — это дисциплина, пограничная между

физиологией и психологией; будучи физиологической дисциплиной по своему методу, она вместе с тем по своим задачам относится к области психологии. Поскольку ее конечная задача -объяснение психических явлений (возникновение ощущений в результате дифференцировки раздражителей и определение посредством сигнальных связей значения предметов и явлений действительности для жизни и деятельности индивида), постольку учение о высшей нервной деятельности переходит в область психологии, но никак не исчерпывает ее. Отношение учения о высшей нервной деятельности к психологии может быть сравнено с отношением биохимии

(а не химии) к биологии. Павловское учение о высшей нервной деятельности принадлежит к числу тех пограничных научных дисциплин, лежащих на стыке двух наук и образующих переход между ними, которые играют ведущую роль в современной системе научного знания. Роль учения о высшей нервной деятельности особенно велика, поскольку здесь идет речь о переходе от материальных физиологических процессов к психическим, между которыми дуалистическое мировоззрение создает разрыв, пропасть.

Свое учение о высшей нервной деятельности, разработанное на животных, И.П. Павлов существенно расширил применительно к человеку своей мыслью о второй сигнальной системе действительности, взаимодействующей с первой и действующей по тем же физиологическим законам, что и она.

Введение в учение о высшей нервной деятельности второй сигнальной системы имеет существенное, можно сказать, принципиальное значение, потому что оно намечает программу физиологического объяснения сознания человека как продукта общественной жизни в его специфических особенностях.

Для второй сигнальной системы решающим является то, что раздражителем в ней является слово — средство общения, носитель абстракции и обобщения, реальность мысли. Вместе с тем вторая сигнальная система, как и первая, — это не система внешних явлений, служащих раздражителями, а система рефлекторных связей в их физиологическом выражении; вторая сигнальная система — это не язык, не речь и не мышление, а принцип корковой деятельности, образующий физиологическую основу для их объяснения. Вторая сигнальная система — это не язык, не слово как таковое, как единица языка, а та система связей и реакций, которые образуются на слово как раздражитель. Конкретное фактическое содержание понятия о второй сигнальной системе заключается прежде всего в экспериментальном доказательстве того, что слово, как произносимое человеком, так и воздействующее на него и им воспринимаемое, прочно «заземлено» во всей органической жизнедеятельности человека. Слово, произносимое человеком, имеет своим «базальным компонентом» речедвигательные кинестезии, условно-рефлекторно связанные со всей деятельностью коры. Слово, видимое и слышимое, воспринимаемое человеком, является для него реальным раздражителем, способным при некоторых условиях стать более сильным, чем раздражитель «первосигнальный». Этот факт, установленный физиологическим исследованием, имеет фундаментальное значение для понимания всей психологии человека

Т р и взаимосвязанные черты характеризуют павловскую физиологию головного мозга.

1. Павлов впервые создал физиологию головного мозга, его высшего отдела. Для понимания психической деятельности это имеет решающее значение. До Павлова физиологическому анализу подвергалось лишь ощущение; допав-ловская физиология была физиологией органов чувств как периферических приборов — рецепторов. Для Павлова сама кора представляет собой грандиозный орган чувствительности, состоящий из центральных корковых концов анализатора.

Как известно, Павлов рассматривает и так называемую двигательную зону коры как двигательный анализатор, т.е. тоже как орган чувствительности, анализирующий сигналы, поступающие от движущегося органа. С другой стороны, так называемые чувствительные зоны коры неизбежно выполняют и двигательные функции; поскольку

Так, опыты К.М. Быкова и А.Т. Пшоника показали, что, если, например, прикладывать к руке тепловой раздражитель-нагретую пластинку и говорить испытуемому «холод», то, при упрочившейся системе соответствующих условных связей, сосудистые реакции испытуемого будут следовать за словесным раздражителем вопреки непосредственному раздражителю (См,: Быков К.М., Пшоник А.Т. О природе условного рефлекса // Физиол. журн. СССР. 1949. Т. XXXV, № 5. С. 509-523. См. также: Пшоник А.Т. Кора головного мозга и рецепторная функция организма. М.. 1952.

деятельность коры рефлекторна, конечным звеном ее являются двигательные эффек-торные реакции. Это положение с необходимостью вытекает из всех работ Павлова и его школы, показывающих, что деятельность коры имеет рефлекторный характер. Представление о коре как органе чувствительности, как совокупности центральных корковых концов анализаторов преодолевает обособление периферического рецептора как органа чувствительности. Этим оно ведет к преодолению идеалистической теории ощущения Мюллера-Гельмгольца и создает предпосылки к ликвидации разрыва между ощущением, с одной стороны, и восприятием и мышлением — с другой. Это же положение преодолевает не только обособление периферического рецептора от центральных корковых приборов, но и обособление центральных корковых приборов коры мозга от воздействий на периферические рецепторы. Тем самым вся деятельность мозга ставится под контроль воздействий внешнего мира и исключает идеалистическое представление о, якобы, чисто «спонтанной» деятельности мозга.

Концепция коры, исходящая из учения об анализаторах, является необходимой предпосылкой для реализации рефлекторного принципа во всей деятельности мозга. Легко, таким образом, понять все принципиальное значение такой концепции коры.

Различие концепций физиологии мозга и периферической физиологии органов чувств принципиальное.

«Ф изиология органов чувст в», ограничивающая свою компетенцию элементарными формами чувствительности, оставляла полную возможность идеалистического истолкования всех «высших» психических процессов. «Ф изиология мозга» эту возможность исключает.

Недаром американские бихевиористы, выступающие против учения Павлова открыто (как, например, Газри), или маскируясь, причисляя себя к «неопавловской» школе (например, Халл и его последователи), направляют свои усилия именно на то, чтобы самые павловские понятия возбуждения, торможения, иррадиации и т.д., означающие у И.П. Павлова центральные и корковые процессы, представить как явления периферические. Они используют ту же периферическую концепцию, которую Мюллер и Гельмгольц проводили в учении о рецепторных функциях органов чувств. Подставляемое на место павловского учения периферическое, механистическое понимание «обусловливания» реакций в своей явной неспособности объяснить сложные формы поведения прямо ведет к тому, чтобы надстраивать над ними все более откровенные идеалистические концепции поведения, основанного, якобы, на «инсайте», и т.п.

2. Физиология мозга отличается от периферической физиологии рецепторов и эффекторов не только тем, г д е, согласно одной и другой теории, осуществляется основная деятельность нервного прибора, но и тем, в чем она заключается. И это главное. Согласно периферической теории, роль мозга сводится к элементарным функциям простой передачи возбуждения с рецептора на эффектор; периферические же приборы — рецепторы и эффекторы — совершенно очевидно, не могут выполнять функции, которые, по Павлову, выполняет мозг, кора.

Исследования Павлова и его школы показали, что мозг производит сложный анализ и синтез, дифференцировку и генерализацию раздражителей. Именно в этом — анализе и синтезе, дифференциации и генерализации — и состоит высшая нервная, или психическая деятельность мозга. Посредством анализа, синтеза и т.д. и осуществляются взаимоотношения организма, индивида с окружающим миром. При этом анализ (высший), осуществляемый корой, — это анализ раздражителей не только по их составу, но и по их значению для организма. Именно поэтому павловская физиология — это физиология поведения-деятельности, посредством которой осуществляются взаимоотношения индивида, организма с окружающей средой, а не только реакция отдельного органа — эффектора (как у американских представителей учения об обусловливании).

3. Объектом изучения Павлова была единая целостная деятельность коры — высшего отдела головного мозга, высшая нервная деятельность, одновременно и физиологическая и психическая. Эту единую высшую нервную деятельность И.П. Павлов подвергает последовательно физиологическому исследованию. Задача его исследований — дать этой высшей нервной, т.е. материалистически понятой психической деятельности, физиологическое объяснение. Для этого он обращается к изучению динамики тех нервных процессов, посредством которых осуществляется рефлекторная деятельность коры — анализ, синтез, дифференцировка и генерализация раздражителей — и строит свою «настоящую» (как сам он ее квалифицирует) физиологию высшего отдела головного мозга.

Возбуждение и торможение — их иррадиация, концентрация и взаимная индукция — это те физиологические процессы, посредством которых осуществляется анализ, синтез и т.д. Функция, которую эти процессы выполняют, отражается в самой физиологической характеристике корковых процессов и их динамике. Смена основных процессов, возбуждения и торможения, подчинена задаче, в разрешение которой они включены, — осуществлять взаимоотношения индивида с условиями его жизни. Это наиболее ярко сказывается в том, что физически один и тот же раздражитель может из возбудителя определенной реакции превратиться в ее тормоз, если эта реакция не получила «подкрепления». Значит, самое свойство раздражителя быть возбудителем или тормозом определенных реакций зависит от поведенческого эффекта реакции на него. Этим совсем отчетливо и заостренно выражается то важнейшее положение, что нельзя понять деятельность мозга вне взаимодействия индивида с окружающим миром, не учитывая как воздействия мира на мозг, так и ответного действия индивида.

Вместе с тем все павловские законы нервных процессов суть внутренние, т.е. специфические физиологические законы. Законы иррадиации, концентрации и взаимной продукции определяют внутренние взаимоотношения нервных процессов друг к другу. Этими внутренними соотношениями нервных процессов друг к другу и внутренними законами, их выражающими, опосредованы все ответы индивида на внешние воздействия. Именно благодаря открытию этих внутренних законов деятельности мозга, опосредствующих эффект всех внешних воздействий, детерминизм пав-ловской рефлекторной теории приобретает не механистический, а диалектико-материалистический характер. Не будь таких внутренних законов, определяющих внутренние взаимоотношения нервных корковых процессов друг к другу, не было бы и физиологии головного мозга как науки.

Анализ учения И.П. Павлова о высшей нервной деятельности позволяет, как и анализ работ И.М. Сеченова, вычленить из их специального естественнонаучного содержания общепринципиальный философский остов рефлекторной теории. Наиболее общее и принципиальное содержание рефлекторной теории, вычленяющееся из работ И.М. Сеченова и И.П. Павлова, может быть кратко сформулировано в следующих положениях.

1. Психические явления возникают в процессе взаимодействия индивида с внешним миром.

2. Психическая деятельность, в процессе которой возникают психические явления,- это рефлекторная деятельность нервной системы, мозга. Рефлекторная теория И.М. Сеченова-И.П. Павлова касается нетолько физиологических основ психической деятельности, но и ее самой.

Психическая деятельность как рефлекторная, отражательная есть деятельность аналитико-синтетическая.

3. В силу рефлекторного характера психической деятельности, психические явления — это отражение воздействующей на мозг реальной действительности.

«Мы… выйдя из физиологии, все время строго придерживаемся физиологической точки зрения и весь предмет исследуем и систематизируем только физиологически» (Павлов И.П. Полн. собр. соч. Т. IV. С. 22).

4. Отражательная деятельность мозга детерминируется внешними условиями, действующими через внутренние.

Таким образом из конкретного естественнонаучного содержания рефлекторной теории вычленяется общее теоретическое ядро, которое по своей внутренней логике, по своему объективному методологическому смыслу (независимо от личных взглядов И.М. Сеченова и И.П. Павлова в их исторической обусловленности) закономерно ведет к теории отражения и детерминизму в их диалектико-материалистическом понимании. Именно в силу этого рефлекторная теория, реализующая эти общие принципы в конкретном естественнонаучном содержании учения о деятельности мозга, приобрела такое фундаментальное значение для советской психологии. Надо, однако, все же различать специальную форму проявления общих философских принципов, в которой они выступают в рефлекторной теории деятельности мозга как физиологическом учении о высшей нервной деятельности, и сами эти философские принципы. Иначе создается возможность подстановки частной формы проявления философских положений на место этих последних. Таким образом на рефлекторную теорию деятельности мозга как теорию естественнонаучную переносится то, что является содержанием собственно философской теории, и роль этой последней маскируется. Так и получается, что принцип детерминизма сейчас сплошь и рядом выступает для психологов как одно из положений рефлекторной теории в учении о высшей нервной деятельности, между тем как в действительности сама рефлекторная теория есть частное выражение принципа детерминизма диалектического материализма.

Опасность и вред такой подстановки на место общего философского принципа специальной формы его проявления в той или иной частной науке, в данном случае в учении о высшей нервной деятельности, заключается в том ложном положении, которое такая подстановка создает для других, смежных наук — в данном случае для психологии. Эта последняя ставится перед ложной альтернативой: либо вовсе не реализовать данного принципа, либо принять его в той специальной форме его проявления, которая специфична для другой науки; между тем как подлинная задача каждой науки, и психологии в том числе, состоит в том, чтобы найти для исходных философских принципов, общих для ряда наук, специфическую для данной науки форму их проявления. Общность принципов, которые, таким образом, по-своему выступили бы в учении о высшей нервной деятельности и психологии, и есть единственно надежная основа для того, чтобы психология «наложилась» на учение о высшей нервной деятельности и сомкнулась с ним без ущерба для специфики каждой из этих наук. Подводя итоги, надо отдать себе ясный отчет в следующем.

1. В реальном построении своего учения о высшей нервной деятельности И.П. Павлов, открыв внутренние физиологические законы нейродинамики, сделал величайшего значения шаг, фактически ведущий к реализации диалектико-материалистического положения, согласно которому внешние причины действуют через внутренние условия.

2. Эта общая методологическая сторона вопроса неразрывно связана с конкретной, фактической. Нельзя думать, что «механизмы», открытые И.П. Павловым и его школой, полностью, безостаточно объясняют деятельность человеческого сознания не только в общих, но и в специфических ее чертах. Думать так — значит методологически стоять на механистических позициях, сводить специфическое к общему. Нередко в последнее время встречавшиеся попытки объяснения всех явлений посредством все одних и тех же схем без всякого их развития, конкретизации, изменения грозят придать оперированию павловским учением или, точнее, павловскими терминами и схемами налет вербальности и формализма. Когда вербализм или формализм бездумно штампует одними и теми же формулами различные явления, не считаясь с их спецификой, он перестает быть только недомыслием или личной беспомощностью того или иного исследователя. Когда он связан с тенденцией абсолютизировать уже достигнутое в науке и превращать ее понятия в универсальные

отмычки, он становится симптомом неблагополучия в науке и угрозой ее дальнейшему развитию. Как бы ни было велико уже достигнутое, оно не должно закрывать пути дальнейшему исследованию, открытию все новых «механизмов» для объяснения новых явлений в их специфических особенностях, в частности, специфических особенностей все более высоких форм психической деятельности. Менее всего при этом речь идет о недооценке общих положений рефлекторной теории; как раз здесь нами обобщение принципа рефлекторности было доведено до своего предела — до его совпадения с общим принципом детерминизма; в этой общей форме он универсален и распространяется на все явления. Речь идет не об отрицании или умалении значения принципов павловской рефлекторной теории, а о том, чтобы формальным использованием результатов, относящихся к исследованным и действительно объясненным явлениям, не закрывать путей для дальнейшего исследования и подлинного, а не вербального объяснения специфических особенностей еще не изученных высших форм. Фетишизация уже достигнутого и застой в науке неразлучны,

Подлинная наука не стоит на месте; она, как мысль человека, находится в постоянном движении. Она знает лишь временные стоянки. Она всегда в пути. Все уже сделанное — этап на этом пути, только ступенька для дальнейшего углубления в сущность явлений и восхождения на новые вершины знания.

РЕФЛЕКТОРНАЯ ТЕОРИЯ (лат. reflexus повернутый назад, отраженный)- одна из основных теоретических концепций физиологии и медицины, в соответствии с к-рой реакции организма представляют собой рефлексы, т.е. ответы на воздействия окружающей или внутренней среды организма, опосредованные через центральную нервную систему.

Биол. значение рефлекторных механизмов заключается в регуляции работы органов и координации их функционального взаимодействия с целью обеспечения постоянства внутренней среды организма (см. Гомеостаз), сохранения его целостности и возможности приспособления к меняющимся условиям окружающей среды. Рефлекторная деятельность нервной системы обеспечивает функциональное единство отдельных систем организма, а также сложный, изменчивый и приспособительный характер взаимодействия организма с окружающей средой (см. Приспособление , Рефлекс , Саморегуляция физиологических функций).

В методологическом плане Р. т. можно рассматривать в качестве частного случая философской категории отражения, понимаемой как свойство материальных тел воспроизводить особенности взаимодействующих с ними объектов; Р. т. обобщает материалистические представления о функциях нервной системы и происхождении психики человека как высшей формы отражения (см. Нервизм , Нервная система , Психика).

Р. т. создавалась в процессе многовековых поисков решения проблемы души и тела, психического и физиологического.

Основателем Р. т. обычно считают Р. Декарта, хотя уже в трудах античных ученых можно найти зачатки представлений о мозге как центральном регуляторе функций организма. Заслугой Р. Декарта является создание общей концепции рефлекторной (отраженной) деятельности нервной системы. В своих взглядах на механизмы так наз. непроизвольных движений он исходил из учения У. Гарвея о движении крови по сосудам и представлений А. Везалия, считавшего, что нервы выполняют по отношению к мозгу ту же функцию, что и сосуды по отношению к сердцу. Р. Декарт полагал, что внешнее раздражение высвобождает в нервах так наз. животные духи, к-рые передвигаются к мозгу, а оттуда к мышцам, изменяя их конфигурацию и вызывая тем самым их сокращение. Он подчеркивал, что животные духи имеют материальную природу. Создавая теорию нервной деятельности, Р. Декарт искал компромисс между автоматизмом рефлекторных реакций и сложностью реального поведения, что определило дуалистический характер концепции.

Распространив идею причинности на изучение природы двигательных актов, Р. Декарт вместе с тем считал, что введенный им в физиологию принцип рефлекса может быть использован лишь для объяснения более простых (непроизвольных) реакций, т. е. проявлений той сферы жизнедеятельности, к-рую он вслед за Аристотелем отнес к физике. Более сложные произвольные реакции Р. Декарт связывал с действием высшей нематериальной субстанции, или души, относящейся к сфере >метафи-зики, существующей только у человека и постигаемой с помощью самоанализа или рефлексии.

Начиная со второй половины 17 в. значительный вклад в развитие Р. т. внесли такие естествоиспытатели, как Сваммердам (J. Swammerdam), Т. Виллизий, Ж. Ламет-три, А. Галлер, Витт (R. Whytt), И. Прохаска и др. Были введены объективные физиол. понятия («стимул», «возбудимость», «чувствительные и двигательные нервные волокна», «нервные центры», «возбуждение», «влияние нерва», «адекватность реакции стимулу» и др.), к-ры-ми пользуются и современные исследователи, доказана рефлекторная природа регуляции деятельности различных органов (реакции зрачка на свет, сокращения мышц внутреннего уха на звук и др.) и сделан важный вывод о том, что все акты, как произвольные, так и непроизвольные, осуществляются с помощью одних и тех же мышц, а сам процесс сокращения по своей физиол. природе одинаков и для тех, и для других. Накопленный к этому времени фактический материал позволил уточнить физиол. особенности рефлекторного акта: строгую и постоянную зависимость между местом раздражения и характером двигательного ответа, адекватность ответной реакции силе приложенного стимула, необходимость участия в рефлекторном процессе определенного нервного центра, в к-ром происходит переход возбуждения с чувствительного нерва на двигательный.

Важный шаг в развитии Р. т. был сделан в начале 19 в. Ч. Беллом и Ф. Мажанди. Они установили, что задние корешки спинного мозга состоят из чувствительных, а передние - из двигательных нервных волокон. Т. о., умозрительные заключения о рефлекторном пути получили конкретное анатомическое воплощение. Ч. Белл выдвинул также положение о важной роли обратных влияний от мышц к мозгу для точной регуляции движений, чем положил начало представлениям о цепных рефлексам (см. Цепной рефлекс). М. Флуранс на основании опытов с удалением мозжечка и больших полушарий головного мозга у голубей пришел к выводу о координирующей роли мозговых центров. Холл (М. Hall) впервые использовал термин «нервная дуга». Для развития Р. т. большое значение имели работы Галля (М. Gall) и И. Мюллера, а также научная дискуссия между ними. Галль провел тонкие аналитические исследования различных рефлексов. Он разработал систему клин, понятий, основанных на представлении о существовании трехчленной рефлекторной дуги (он же ввел этот термин), и применил их для объяснения механизмов возникновения параличей, парезов и других нарушений нервной системы. И. Мюллер занимался изучением интегральных механизмов рефлекса. Он указывал, что такие рефлексы, как рефлексы кашля, рвоты и чиханья, имеют генерализованный характер, хотя и вызываются часто строго локальными раздражениями. Координацию рефлекторной деятельности он объяснял вмешательством сознания, связанного с головным мозгом и имеющего принципиально иную организацию. И. Мюллер внес значительный вклад в изучение природы ощущений. По вопросу о роли ощущений в рефлекторной деятельности возникла научная полемика между Галлем и И. Мюллером. Галль, в частности, полагал, что в рефлекторных движениях возбуждение рецептора не сопровождается ощущением, к-рое он считал признаком волевого акта, не имеющего рефлекторной природы. И. Мюллер же оспаривал это утверждение, доказывая, что непроизвольные генерализованные рефлексы закономерно связаны с ощущением. По существу это был спор о механизмах интегративных проявлений мозговой деятельности, роли психики в осуществлении нервных актов, получивший новый импульс в связи с работами Э. Пфлюгера, к-рый показал, что достаточно сложную координацию движений можно наблюдать и у обезглавленной лягушки.

Несмотря на большие успехи в изучении нервной системы, во многом связанные с развитием идеи рефлекса, до середины 19 в. исследователи не могли подойти к объяснению наиболее сложных проявлений нервной деятельности с позиции детерминизма (см.). Исследования продолжали вестись в рамках тонкого анализа элементарных рефлекторных реакций, объяснение природы и законов интегративных нервных актов осуществлялось с позиций механицизма или дуализма.

Решающий шаг в развитии Р. т. был сделан И. М. Сеченовым. Впервые в истории науки И. М. Сеченов отказался от идеалистических представлений своих предшественников и привел систематические доказательства того, что головной мозг в самых сложных своих проявлениях работает по принципу рефлекса. Тем самым был преодолен рубеж, разделявший до той поры, казалось бы, совершенно различные сферы - сферы физиологического и психического. Открытие И. М. Сеченовым явлений центрального торможения (1862) показало, что рефлекторный акт не обязательно должен заканчиваться движением. В 1863 г. И. М. Сеченов опубликовал книгу «Рефлексы головного мозга», в к-рой сделал принципиальный вывод о том, что «все акты сознательной и бессознательной жизни по способу происхождения суть рефлексы», т. е. распространил механизм рефлекса на область психической деятельности. И. М.Сеченов использовал стройную и последовательную систему доказательств. Основные аргументы И. М. Сеченова следующие. Все проявления душевной жизни обусловлены непосредственно или опосредованно внешними воздействиями и в конечном итоге реализуются через движения, что роднит их с рефлексами. Сложные временные и силовые отношения между внешним стимулом, психическим актом и движением объясняются наличием рефлексов с усиленным и задержанным концом. Основной довод своих противников о том, что объяснение психической деятельности с позиций рефлекса является слишком большим упрощением, И. М. Сеченов опровергал идеей развития психики в процессе фило- и онтогенеза. И. М. Сеченов показал, что, наблюдая за развитием ребенка, можно проследить, как его недифференцированные реакции превращаются в упорядоченные и высокоспециализированные (в т. ч. речевые), а непосредственный ответ сменяется отсроченным во времени или ребенок обучается его подавлять. Т. о., психические процессы развертываются во времени и пространстве, что объединяет психические процессы с физиологическими.

Хотя идеи И. М. Сеченова привлекли всеобщее внимание, высказывались резкие возражения против объяснения происхождения психики с позиций материализма. И. М. Сеченов включился в научную полемику со своими противниками с непревзойденным мастерством. Главная его мысль была развита в трудах «Кому и как разрабатывать психологию» (1873), «Элементы мысли» (1878) и ДР.

В конце 19 - начале 20 вв. сложились два основных направления в изучении деятельности мозга: продолжение работ по исследованию механизмов нервной деятельности и развитие экспериментальной психологии. Среди работ первого направления наибольшее внимание заслуживают труды Ч. Шеррингтона. Этот исследователь внес значительный вклад в изучение механизмов интеграции двигательных рефлексов, открыл закон положительной и отрицательной индукции, сформулировал положение об общем конечном пути, показав, что представление об изолированной рефлекторной дуге является в определенной степени абстракцией. К этому же периоду относится начало применения методов электрофизиологии при исследовании нервной системы, сыгравших впоследствии важную роль в изучении работы мозга.

Работы в области экспериментальной психологии были направлены на изучение физиол. коррелятов психики. Несмотря на то, что в этих исследованиях был накоплен большой фактический материал, создание общей концепции встретило большие трудности, в значительной мере обусловленные дуалистическим подходом к решению проблемы происхождения психики, в рамках к-рого физиологические и психические феномены рассматривались как протекающие параллельно и в известной мере независимо друг от друга (так наз. проблема психофизического параллелизма).

Развитие науки о мозге потребовало выработки новых подходов к изучению механизмов высших нервных актов.

Решающий успех в этом направлении связан с именем И. П. Павлова, создавшего принципиально новый метод физиологического, экспериментального исследования сложнейших проявлений мозговой деятельности, относящихся до той поры к психической сфере - метод условных рефлексов. Учение И. П. Павлова об условном рефлексе (см.) явилось основой созданной им материалистической концепции о высшей нервной деятельности (см.).

И. П. Павлов считал, что в. н. д. базируется на немногочисленных жизненно важных врожденных безусловных рефлексах (см.), представляющих собой генетически закрепленный и наследственно передаваемый опыт приспособительной деятельности. Однако безусловные рефлексы в состоянии обеспечивать приспособление организма к окружающим условиям только при абсолютном постоянстве окружающей среды. На основе безусловных рефлексов в течение жизни могут вырабатываться условные рефлексы, являющиеся рефлексами более высокого ранга. Условные рефлексы не предопределяются врожденной структурой нервных связей, а вырабатываются в процессе индивидуальной жизни организма в высших отделах мозга. Выработка условного рефлекса представляет собой перестройку отношений между нервными центрами, благодаря к-рой эти отношения начинают отражать реальное взаимодействие между факторами окружающей среды, что и создает возможность для более совершенного приспособления организма к этой среде.

Ответ организма на внешний стимул определяется, по И. П. Павлову, взаимодействием процессов возбуждения (см.) и торможения (см.). При этом внутреннее торможение в отличие от внешнего может быть выработано в процессе взаимодействия организма со средой, что позволяет осуществлять чрезвычайно точные и специализированные реакции.

И. П. Павлов выдвинул три принципа рефлекторной деятельности, к-рые полностью были применены к условным рефлексам: принцип детерминизма, принцип анализа и синтеза и принцип приурочивания динамики к структуре. Последнее положение (т. е. приуроченность динамики к структуре) вызвало научную дискуссию между И. П. Павловым, с одной стороны, и И. Р. Тархановым и В. М. Бехтеревым - с другой. Последние утверждали, что условные рефлексы можно с полным правом относить к физиологическим, а не к психическим феноменам при условии их локализации в определенных областях коры полушарий. Проведенные И. П. Павловым опыты с экстирпацией отдельных участков коры, в результате к-рых была установлена связь рефлексов различных сенсорных модальностей с определенными корковыми областями, показали правильность его взглядов.

Исследования И. П. Павлова в области в. н. д. внесли огромный вклад в мировую науку. Было создано учение о функциях коры головного мозга (см.), основных закономерностях ее работы, заложены физиол. основы типов высшей нервной деятельности (см.), экспериментальных неврозов, фармакотерапии нервных процессов; сделана попытка объяснения патогенеза нервных и психических заболеваний с позиций учения об условных рефлексах.

Дальнейшее развитие Р. т. связано с учением И. П. Павлова о второй сигнальной системе, к-рая присуща только человеку. Деятельность второй сигнальной системы, по И. П. Павлову, создает возможность абстракции и представляет собой основу обобщения коллективного опыта и общения между людьми. Вместе с тем она сохраняет все основные свойства рефлекторной деятельности и подчиняется ее законам.

Учение П.П. Павлова по существу предопределило направление дальнейших исследований механизмов высших нервных актов.

Значительный вклад в развитие Р. т. внес В. М. Бехтерев. Им было много сделано в изучении проводящих путей спинного и головного мозга, описан целый ряд ранее неизвестных мозговых структур, показана связь двигательных полей коры головного мозга с приобретенными (заученными) движениями, установлены ана-томо-физиологические основы равновесия и ориентировки в пространстве, разработана методика сочетательнодвигательных рефлексов, использованная им и его учениками при лечении ряда нервно-психических заболеваний.

Важную роль в выяснении физиол. механизмов нервной деятельности сыграли работы H. Е. Введенского и А. А. Ухтомского. H. Е. Введенский один из первых показал ритмическую природу нервного возбуждения и ввел понятие лабильности (см.) для описания функциональной подвижности нервной системы, что позволило ему генетически связать процессы возбуждения и торможения, установить важные закономерности взаимодействия нервных центров. А. А. Ухтомский разработал учение о доминанте (см.) и развил концепцию об усвоении ритма как об одном из универсальных принципов активности нервной системы. Работы этих ученых оказали значительное влияние на становление электрофи-аиол. метода изучения механизмов мозговой деятельности. Большой вклад внесли также работы Э. Эдриана, Дж. Экклса, Б. Катца, А. Ходжкина, П. Г. Костюка и др. Интенсивное изучение работы мозга с помощью электрофизиол. методов привело к открытию функциональных закономерностей, показавших всю сложность взаимодействия мозговых структур в процессе целостной деятельности.

Современный этап развития Р. т. характеризуется дальнейшей творческой разработкой учения И. П. Павлова о в. н. д., органическим соединением достижений общей физиологии нервной системы с условнорефлекторной теорией. На основе изучения нейрофизиол. механизмов интегральных форм целенаправленной деятельности П. К. Анохин выдвинул концепцию о функциональной системе как основе мозговой организации поведенческого акта (см. Функциональные системы). Функциональная система представляет собой сложный рефлекторный акт, включающий ряд стадий: афферентного синтеза (см.), принятия решения, акцептора результатов действия (см.) и др. Принципиальной составной частью системы является наличие обратной афферентации от результатов действия к организующим его нервным центрам, за счет к-рой в случае рассогласования между предвидимым и реальным результатом организуется перестройка структуры нервного акта.

Э. А. Асратяном были проведены детальные исследования мозговых механизмов классических и инструментальных (двигательных) условных рефлексов, развито и обосновано представление о существовании особого класса каузальных условных рефлексов, отражающих и фиксирующих причинно-следственные отношения между внешними событиями, описаны и детально изучены обратные связи между центрами безусловных и условных рефлексов, высказана идея об условном рефлексе как синтезе двух и более безусловных рефлексов и др. Учение о в. н. д. развилось также в работах П. С. Купалова, Н. Ю. Беленкова, М. М. Хананашвили, А. С. Батуева. Механизмы сложного поведения изучены И. С. Бериташвили. Представления об элементарной рассудочной деятельности животных были развиты JI. В. Крушинским. Для распространения рефлекторного и условнорефлекторного принципа на регуляцию деятельности внутренних органов важное значение имели работы К. М. Быкова и В. Н. Черниговского, посвященные исследованию интероцепции (см.). Идея И. П. Павлова о трофической иннервации тканей получила дальнейшее творческое развитие в работах JI. А. Орбели, А. Д. Сперанского, а также В. А. Говырина, Г. Н. Крььжановского и Я. И. Ажипы. Она послужила основой для создания методов рефлекторной стимуляции процессов восстановления в органах и тканях организма.

Важные исследования механизмов условнорефлекторной деятельности провел М. Н. Ливанов. Созданный им электроэнцефалоскоп позволил одновременно регистрировать электрическую активность до ста участков головного мозга. Было показано, что в основе образования и воспроизведения условных рефлексов лежит пространственная синхронизация электрической активности соответствующих участков коры и подкорковых образований, отражающая процесс уравнивания лабильности этих структур.

Роль механизма доминанты в формировании условнорефлекторной деятельности, а также значение медленных колебаний электрической активности мозга в организации мозговых процессов описаны В. С. Русиновым.

Современные достижения в области изучения функции подкорковых структур мозга можно рассматривать как подтверждение и развитие концепции И. П. Павлова о кортикосубкортикальных взаимоотношениях. Важный вклад в систему знаний о мозге внесло открытие функций так наз. ретикулярной формации мозга. В работах X. Мегуна и Дж. Моруцци показано наличие в стволе мозга центров, регулирующих тонус как нижележащих, так и вышележащих отделов мозга. К числу таких центров относится ретикулярная формация продолговатого и среднего мозга, образующая вместе с различными ядрами таламуса и гипоталамуса восходящую активирующую систему (см. Ретикулярная формация). Эта система получила также название неспецифической системы восходящих проекций. Неспецифическая система получает импульсацию от волокон различных модальностей, имеет относительно диффузную проекцию в коре мозга и в значительной мере определяет ее тонус. Позже было показано, что, в свою очередь, тонус ретикулярной формации регулируется нисходящими корковыми влияниями.

Структурно-функциональные особенности мозговой деятельности описаны О. С. Адриановым. В частности, им проведено изучение мозговых проекций в первичных и ассоциативных корковых зонах, а также нервных путей, связывающих отделы новой и лимбической коры с подкорковыми образованиями.

Представление И. П. Павлова о подкреплении как о решающем факторе образования условного рефлекса подтвердило открытие Олдсом и Милнером (J. Olds, P. Milner) так наз. подкрепляющих структур мозга (см. Самораздражение). Установлено, что прямое электрическое раздражение этих мозговых образований, вызывающее положительные и отрицательные эмоциональные состояния, может служить основой для выработки условных рефлексов.

Большой вклад в изучение нейрофизиологических механизмов эмоций (см.) и их роли в подкреплении условнорефлекторной деятельности сделан П. В. Симоновым. Развивая идею И. П. Павлова о динамическом стереотипе, П. В. Симонов создал информационную теорию эмоций, в соответствии с к-рой знак и степень эмоционального напряжения определяются силой потребности и вероятностью ее удовлетворения. Эта вероятность, в свою очередь, определяется разницей между информацией, прогностически необходимой для удовлетворения потребности, и информацией, реально имеющейся у субъекта. Важные исследования нейрохимических основ деятельности мозга были проведены E. М. К репсом, Хиденом (H. Hyden), А. В. Валъдманом, Р. И. Кругликовым, Р. Ю. Ильюченко, И. П. Анохиной.

Физиол. механизмы мотиваций (см.), а также роль эмоционального стресса (см.) в патогенезе психосоматических заболеваний детально изучены К. В. Судаковым. Теория функциональной системы П. К. Анохина, а также принцип «квантования» реакций организма, предложенный К. В. Судаковым, были применены им для изучения физиол. реакций в процессе производственной деятельности человека.

Исследования в. н. д. человека подтвердили, дополнили и расширили представления И. П. Павлова о второй сигнальной системе (работы А. Г. Иванова-Смоленского, И. В. Стрельчука, М. М. Кольцовой). Данные о физиологии человеческого мозга продемонстрировали сложность локализации функций и множественность структур различных уровней мозга, участвующих в обеспечении его деятельности.

Конечной целью своего учения И. П. Павлов считал познание физиол. механизмов психики. Путь к решению этой проблемы он видел в последовательном изучении объективных проявлений и законов мозговой деятельности. В то же время И. П. Павлов не отрицал своеобразия психической сферы как высшей формы проявлений деятельности мозга и необходимости научного анализа субъективных переживаний. И. П. Павлов говорил о том, что полученные объективные данные, руководствуясь подобием или тождеством внешних проявлений, наука перенесет рано или поздно и на наш субъективный мир и тем самым сразу и ярко осветит нашу столь таинственную природу, уяснит механизм и жизненный смысл того, что занимает человека все более,- его сознание, муки его сознания (И. П. Павлов. Полн. собр. соч., т. III, кн. 1, 1951, стр. 39).

Успехи физиологии последних десятилетий, ее продвижение по пути, проложенному И. П. Павловым, позволили поставить проблему изучения физиологических основ психической деятельности. Проблема соотношения мозга и психики отличается значительной сложностью, она имеет не только естественнонаучное, но и философское значение. Принципиальным для понимания природы психической деятельности является положение диалектического материализма об отражательном характере психики, о том, что психическая деятельность, являясь продуктом мозга, отражает не сами мозговые процессы, а через посредство мозговых процессов внешний мир, объективную реальность. В то же время психическое отражение не является пассивным процессом, оно носит активный характер. По словам В. И. Ленина, «сознание человека не только отражает объективный мир, но и творит его» (В. И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 29, стр. 194). Представления об отражательном характере психики и ее активном, «творческом» влиянии на окружающий мир непосредственно связывают психическую сферу с принципами рефлекса и основными идеями Р. т.

Для направленного изучения механизмов психики необходимо знать, в чем качественное отличие психических процессов от более простых проявлений деятельности мозга. Это отличие в значительной мере связано с феноменом человеческого сознания. Сознание (см.) представляет собой высшую форму отражения, при к-рой внешний мир воспринимается как нечто отдельное от субъекта. Сознание тесно связано с речью (см.) и возникает в процессе общения между людьми.

Физиол. механизмы психики изучает психофизиология. Основателями этого раздела физиологии по праву можно считать И. М. Сеченова и И. П. Павлова, к-рые создали ее теоретическую основу и указали пути решения стоящих перед ней проблем на базе развития идеи рефлекса. Современная психофизиология располагает широким арсеналом методических приемов. Наряду с методом условных рефлексов широко используется запись электрической активности мозга, включая метод вызванных потенциалов и регистрацию активности нервных клеток, исследование мозгового кровотока, нейрохимических сдвигов и др. Применяются также методы современной психологии и психофизики, позволяющие количественно оценить состояние определенных психических процессов. Анализ полученных данных, как правило, осуществляется с помощью ЭВМ.

Психофизиология имеет большое значение также для решения ряда проблем взаимодействия человека и техники, работы человека в экстремальных условиях. Она важна и для Познани я природы психических болезней, разработки мер их диагностики и лечения. Изучением мозговых механизмов психики интенсивно занимались П. К. Анохин, М. Н. Ливанов, В. С. Русинов, Н. П. Бехтерева, Р. А. Лурия, А. М. Иваницкий, E. Н. Соколов, Э. А. Костандов, К. К. Монахов и др. За рубежом в эту область науки значительный вклад внесли У. Пенфилд, Г. Джаспер, У. Уолтер, Прибрам (К. Pribram) и др.

Важное значение для познания мозговых процессов, лежащих в основе психической деятельности, имело изучение специализации полушарий и межполушарного взаимодействия. Сперри (R. W. Sperry) и Гадзанига (М. Gazzaniga) исследовали функции мозга у лиц, к-рым с целью лечения эпилепсии была проведена операция по перерезке мозолистого тела. Таким больным предъявляли изображение какого-либо предмета изолированно для правого и левого глаза (изображение при этом поступало соответственно в левое или правое полушарие головного мозга). Независимо от того, каким глазом больной видел изображение, он мог потом наощупь выбрать данный предмет среди ряда других. Однако в том случае, если изображение поступало в правое полушарие, человек не мог назвать предмет и объяснить, почему он выбрал именно его. При поступлении информации в левое полушарие исследуемый мог дать полный словесный отчет о своих действиях. Дальнейшие исследования показали, что специализация полушарий проявляется также в том, что левое полушарие преимущественно связано с абстрактным мышлением и вербально-логическими операциями, а правое - с интуитивным мышлением, анализом формы предметов и пространственной ориентировкой. Психическая деятельность - результат согласованной работы обоих полушарий.

Большой вклад в изучение морфофункциональной организации физиол. обеспечения психической деятельности человека внесен Н. П. Бехтеревой с сотр. В их исследованиях применяли диагностические и терапевтические приемы стимуляции мозга человека с использованием хронически вживленных электродов, а также анализ биоэлектрической активности мозга, отводимой с помощью этих электродов. Были получены новые данные о роли подкорковых структур мозга человека в различных эмоциональных реакциях, явлениях памяти, а также о принципах кодирования семантической информации в импульсной активности нейронов. На основании проведенных исследований было выдвинуто важное положение об обеспечении психической функции системой звеньев с различной степенью жесткости. Жесткие звенья системы являются необходимым элементом обеспечения данной психической функции, в то время как гибкие звенья подключаются к системе лишь при определенных условиях. Последние структуры характеризуются также поливалентностью и могут принять участие в обеспечении различных психических функций.

С усовершенствованием стерео-таксической техники, позволяющей производить локальную электрическую стимуляцию различных образований мозга человека в клин, практике, наметились новые пути лечения различных патол. процессов. Так, в результате точечных электростимуляций удалось купировать у пациентов фантомно-болевой синдром, вызвать улучшение состояния здоровья у больных с ги-перкинезами, купировать острые и хронические фобии.

Представления о весьма сложном и многоуровневом характере мозговых процессов, обеспечивающих психическую деятельность, о психике как результате мозговой интеграции получили подтверждение и при изучении физиол. механизмов восприятия. В исследованиях А. М. Иваницкого было показано, что восприятие (см.) как психическая функция представляет собой значительно более сложный процесс, чем простое поступление нервных импульсов от рецепторов в проекционную кору. Построение субъективного образа связано с синтезом всей информации о раздражителе, как поступающей от органов чувств, так и хранящейся в памяти. Активация следов памяти (см.) происходит по механизму условного рефлекса. На основе прошлого опыта определяется значимость действующего раздражителя. Информация о значимости стимула возвращается затем к месту первичной проекции стимула, где сливается со следами сенсорного возбуждения. Этот момецт и соответствует возникновению ощущения. Восприятие основано, т. о., на сложном взаимодействии проекционной и ассоциативной коры, а также подкорковых центров эмоций и мотиваций. Психическое отражение возникает на стыке внешнего и внутреннего, наличного стимула и памяти. Идея о психике как мозговой интеграции важна и для понимания природы психических заболеваний, патогенез к-рых, как показывают проведенные исследования, в значительной мере связан с нарушением взаимодействия между отдельными звеньями системы, обеспечивающей психическую функцию.

Суммируя современные представления о природе психики, можно сказать, что разница между более простыми реакциями и реакциями на псрххическом уровне, заключается в том, что в первом случае в реакцию вовлекается лишь необходимый минимум мозговых структур, а во втором в обработке поступившей информации участвует практически весь мозг, что обеспечивается сложным взаимодействием его важнейших отделов и особой организацией информационных потоков в мозге. Однако и в том, и в другом случае принцип рефлекса, т. е. отраженного действия, остается неизменным. Усложнение происходит гл. обр. в центральном звене рефлекса. Все большее значение приобретают такие факторы, как память, эмоция и личностные мотивы. Это позволяет организму строить сложное поведение, к-рое формируется на основании всего прошлого опыта, как индивидуального, так и коллективного.

Следует также подчеркнуть, что в этих совершенных функциях рефлекс сохраняет свое значение не только как общий принцип целостной реакции организма, но и как элементарная единица нервного действия, на синтезе к-рых базируется любое, самое сложное поведение. Диалектический закон перехода количества в качество в полной мере проявляется в эволюции мозговых функций. На базе увеличения числа,и усложнения организации элементарных единиц происходят качественные сдвиги, выражающ^ес^ в более сложных формах отражения действительности и обеспечивающее более совершенное поведение.

Р. т., обобщающая современные представления о работе мозга, является ведущей концепцией физиологии нервной системы. Она тесно связана с материалистическим пониманием неразрывной связи организма с окружающей средой, с одной стороны, и активным, творческим влиянием организма на эту среду, с другой. Это определяет значение Р. т. как одного из фундаментальных теоретических обобщений современной биологии и медицины.

Библиография: Ленин В. И. Материализм и эмпириокритицизм, Полн. собр. соч., 5-е изд., т. 18, М., 1968; Адрианов О. С. О принципах организации интегративной деятельности мозга, М., 1976, библиогр.; Анохин П. К. Биология и нейрофизиология условного рефлекса, М., 1968, библиогр.; он же, Избранные труды, Системные механизмы высшей нервной деятельности, М., 1979; Асратян Э. А. Очерки по высшей нервной деятельности, Ереван, 1977; Бехтерева Н. П. Нейрофизиологические аспекты психической деятельности человека, Л., 1974, библиогр.; она же, Здоровый и больной мозг человека, Л., 1980, библиогр.; Введенский H. Е. Возбуждение, торможение и наркоз, Спб., 1901; Иваницкий А. М. Мозговые механизмы оценки сигналов, М., 1976, библиогр.; К о с т ю к П. Г. Структура и функция нисходящих систем спинного мозга, Л., 1973; Ливанов М. Н. Пространственная организация процессов головного мозга, М., 1972, библиогр.; Механизмы формирования и торможения условных рефлексов, под ред. В. С. Руси-нова и др., М., 1973; Павлов И. П. Двадцатилетний опыт объективного изучения высшей нервной деятельности (поведения) животных, М., 1973; Русинов В. С. Доминанта, М., 1969; Сеченов И. М. Избранные произведения, т. 1, с. 7, М., 1952; Симонов П. В. Высшая нервная деятельность человека, Мотивационно-эмоциональные аспекты, М., 1975, библиогр.; он же, Эмоциональный мозг, М., 1981, библиогр.; Судаков К. В. Системные механизмы эмоционального стресса, М., 1981, библиогр.; Ухтомский А. А. Доминанта, М.- Л., 1966, библиогр.; Черниговский В. Н. Интеро-цепторы, М., 1960, библиогр.; Шерри н г т о н Ч. Интегративная деятельность нервной системы, пер. с англ., Л., 1969; Э к к л с Д ж. Физиология нервных клеток, пер. с англ., М., 1959; G a z-z a n i g а М. S. a. L e D о u х J. Е. The integrated mind, N. Y.- L., 1978; M о r u z z i G. a. Magoun H. W. Brain stem reticular formation and activation of EEG, Electroenceph. clin. Neurophysiol., v. 1, p. 455, 1949; SperryR.W. A modified concept of consciousness, Psychol. Rev., v. 76, p. 532, 1969.