«Отечеству принесу богатство, себе оставлю имя»: великие русские предприниматели и меценаты Строгановы. Происхождение строгановых Промышленники строгановы

К. С. Алексеев-Станиславский был другом Саввы Ивановича с самого детства. Он дает верную ему характеристику в своей книге «Моя жизнь в искусстве».

«Я обещался,- пишет он,- сказать несколько слов об этом замечательном человеке, прославившемся не только в области искусства, но и в области общественной деятельности. Это он, Мамонтов, провел железную дорогу на Север, в Архангельск и Мурман, для выхода к океану, и на юг, к Донецким угольным копям, для соединения их с угольным центром, хотя в то время, когда он начинал это важное культурное дело, над ним смеялись и называли его аферистом и авантюристом. И вот он же, Мамонтов, меценатствуя в области оперы и давая артистам ценные указания по вопросам грима, жеста, костюма и даже пения, вообще по вопросам создания сценического образа, дал могучий толчок культуре русского оперного дела: выдвинул Шаляпина, сделал, при его посредстве, популярным Мусоргского, забракованного многими знатоками, создал в своем театре огромный успех опере Римского-Корсакова «Садко» и содействовал этим пробуждению его творческой энергии и созданию «Царской невесты» и «Салтана», написанных для мамонтовской оперы и впервые здесь исполнявшихся. Здесь же, в его театре, где он показал нам ряд прекрасных оперных постановок своей Мамонтов С. И.режиссерской работы, мы впервые увидали, вместо прежних ремесленных декораций, ряд замечательных созданий кисти Поленова, Васнецова, Серова, Коровина, которые, вместе с Репиным, Антокольским и другими лучшими русскими художниками, почти выросли и, можно сказать, прожили жизнь в доме и семье Мамонтовых. Наконец, кто знает, может быть, без него и великий Врубель не смог бы пробиться вверх, к славе. Ведь его картины были забракованы на Нижегородской всероссийской выставке, и энергичное заступничество Мамонтова не склонило жюри к более сочувственной оценке. Тогда Савва Иванович, на собственные средства, выстроил целый павильон для Врубеля и выставил в нем его произведения. После этого художник обратил на себя внимание, был многими признан и впоследствии стал знаменитостью. Дом Мамонтовых находился на Садовой, недалеко от Красных ворот и от нас. Он являлся приютом для молодых талантливых художников, скульпторов, артистов, музыкантов, певцов, танцоров. Мамонтов интересовался всеми искусствами и понимал их. Раз или два раза в год в его доме устраивался спектакль для детей, а иногда для взрослых. Чаще всего шли пьесы собственного создания. Их писал сам хозяин или его сын…» О своем отце немало говорит и Всеволод Саввич Мамонтов в своей книжке «Воспоминания о русских художниках».

К характеристике Станиславского он прибавляет, что всем, что делал Савва Иванович, тайно руководило искусство. И в Мурманске, и в Архангельске, и в оживлении Севера было много жажды красивого, и в его философии и религии сквозило искусство, и в важном, таком страшном, толстом портфеле пряталось искусство.

С именем Саввы Ивановича и жены его, Елизаветы Григорьевны, урожденной Сапожковой, тесно связано одно из замечательных начинаний в области русского народного искусства: знаменитое Абрамцево. Это имение, расположенное в 12-ти верстах от Троице-Сергиевской лавры, на берегу живописной речки Вори, было куплено Мамонтовым в 1870 году у Софьи Сергеевны Аксаковой, последней представительницы семьи автора «Детские годы Багрова внука». Это была аксаковская подмосковная усадьба. В новых руках она возродилась и скоро стала одним из самых культурных уголков России.

Об Абрамцеве много написано, и я не имею возможности останавливаться на нем подробно. Напоминаю только, что там был создан ряд мастерских и школ, которые дали мощный толчок развитию русского кус-таоного дела и популяризации всякого рода кустарных изделий.

У гостеприимных хозяев Абрамцева собирался весь цвет русского искусства: музыканты, певцы и особенно художники - Репин, Васнецов, Серов, Антокольский и др. «Направление старших,- пишет Н. В. Поленова в своих воспоминаниях «Абрамцево»,- не могло не отразиться на молодом поколении, на детях Мамонтовых и их товарищах. Под влиянием Абрамцева воспитывались художественно будущие деятели на разных поприщах искусства, оттуда вышли Андрей и Сергей Мамонтовы, их друг детства Серов, Мария Васильевна Якунчикова-Вебер и, наконец, Мария Федоровна Якунчикова, урожденная Мамонтова, племянница Саввы Ивановича, явившаяся преемницей в начатом Елизаветой Григорьевной деле художественного направления кустарных работ крестьян». Абрамцевым особенно занималась Елизавета Григорьевна Мамонтова, которой долгое время помогала художница Елена Дмитриевна Поленова. Но и сам хозяин немало вложил своего в эти начинания. Его, как скульптора, интересовала керамика, и он завел гончарную мастерскую, где наряду с другими художниками сам лепил.

В конце прошлого столетия С. И. Мамонтову пришлось пережить тяжелое испытание и глубокую внутреннюю драму: в постройке и эксплуатации Ярославской железной дороги были обнаружены злоупотребления и растраты, и Мамонтову, как и его коллегам по правлению, пришлось сесть на скамью подсудимых. Злоупотребления, несомненно, были, но, с другой стороны, вся эта «Мамонтовская панама», как тогда говорили, была одним из эпизодов борьбы казенного и частного железнодорожного хозяйства. Чтобы осуществить выкуп дороги, министерство финансов, скупавшее акции через Петербургский Международный банк, старалось сделать ответственным лишь Мамонтова за весь ход дела. В Москве общественные симпатии были на стороне Саввы Ивановича, и его считали жертвой. Оправдательный приговор был встречен бурными аплодисментами, но все-таки это дело разорило этого выдающегося человека.

«Именитый человек» - почетное звание, которое с гордостью носили несколько поколений династии Строгановых, ведь оно было пожаловано исключительно их роду!

Григорий Дмитриевич Строганов построил и Смоленский храмы в Нижнем Новгороде и Введенский собор в Сольвычегодске. А его внук Александр Сергеевич Строганов выстроил не много ни мало знаменитый в самом центре Санкт-Петербурга!

Ответственность за строительство собора возлагалась на графа Строганова, а архитектором был назначен его бывший крепостной , взявший за образец и купол .

Александр Сергеевич Строганов подал идею отделать изнутри русский храм исключительно российскими материалами - мрамором, гранитом, яшмой и порфиром, а снаружи он был облицован пудостским камнем, из которого возведен .

Строительство Казанского собора стало едва ли не главным делом жизни графа Александра Строганова. Он отдал ему полностью десять лет - именно столько времени продолжалась работа мастеров. Многие предрекали, что граф ненадолго переживет завершение строительства. И действительно, к великому сожалению, так и произошло. На торжественном освящении нового храма, которое состоялось 15 сентября 1811 года, Александр Сергеевич Строганов простудился и вскоре умер.

Строгановы пришли на Каму в конце 1550-х годов. То было время, когда еще здравствовал основатель фамилии Строгановых-промышленников Иоанникий, более известный под уменьшительным именем Аника.

В апреле 1558 года царь Иван Грозный пожаловал Григорию, среднему сыну Аники Строганова, «для всего рода» около 3,5 миллионов десятин земли на Северо-Западном Урале. Царская грамота предусматривала освобождение Строгановых на двадцать лет от уплаты казенных налогов и предоставление им права иммунитета — на них не распространялась власть пермского наместника. Единственное ограничение, в соответствии с текстом грамоты, заключалось в запрещении «делания руд»: «Буде найдут руду серебряную, или медную, или оловянную, их не делать» .

В России того времени, пока еще бедной на полезные ископаемые, обнаружение залежей металлов являлось делом государственной важности и подлежало контролю со стороны правительства. В том же 1558 году, сразу после получения царской грамоты, Аника вместе с сыновьями Григорием и Яковом отправился в новые земли и на правом берегу Камы основал город Пыскор (изначально — Камгорт, Канкор или Камкор).

Поставивший в начале XVI века первые соляные варницы на месте будущего города Сольвычегодска Аника к середине столетия стал не только одним из самых богатых людей России, но и заставил бежать далеко впереди славу о себе как о выдающемся управленце.

В 1558 году правительство Московского государства решило передать Строганову огромные земли в далеком Прикамье. Пермь сулила большие выгоды своими ресурсами, а у государства не было достаточных средств, чтобы действенно осваивать ее богатые дары собственными силами. Организаторский талант Аники и его отпрысков позволял властям надеяться, что мощная частная строгановская инициатива позволит воплотить в жизнь замысел освоения Пермского Приуралья.

Первым оплотом семьи Строгановых в Прикамье становится городок Канкор, ныне — село Пыскор, основанный на правом берегу Камы, у впадения в нее реки Нижней Пыскорки. Здесь в 1560 году Аника закладывает монастырь в честь Преображения Господня. Через несколько лет престарелый Аника примет постриг в своей обители с наречением нового имени Иоасаф.

Строгановской столицей в Прикамье Канкор-Пыскор был недолго. Уже в 1570 году все его население, включая гарнизон, переводится ниже по течению Камы в основанный за шесть лет до того Орел-городок. Аборигены-пермяки называли этот населенный пункт на свой лад — Кергедан.

Прошло тридцать с лишним лет, и Никита Григорьевич Строганов закладывает очередной соляной промысел на берегу Камы. Поселение, получившее название Нового Усолья, было основано между Пыскором и Орлом в 1606 году. То было время кровавой Смуты. Стоял вопрос о сохранении самой государственности России. Тем не менее в отдаленной Перми было относительно спокойно. Поговаривали, что Строгановы наживались на народной беде, перепродавая хлеб по завышенным ценам.

Накопления семьи позволяли открывать новые промышленные предприятия, а излишки, по старинной русской традиции, часто отдавались Богу. В то время главным ктиторским храмом для Строгановых являлся Благовещенский собор Сольвычегодска.

Появление Ермака у Строгановых Ермак - личность, так скажем, темная. О нем мало что известно, несмотря на пристальное внимание к нему летописцев и историков. Начнем с имени. Р. Г. Скрынников приводит доводы разных историков, которые утверждали, что это не настоящее имя

5. Происхождение Ермака и происхождение Кортеса В предыдущей главе мы уже сообщили, что, по мнению романовских историков, сведения о прошлом Ермака чрезвычайно скудны. По преданию, дед Ермака был посадским человеком города Суздаля. Знаменитый внук его родился где-то в